Когда дух той педагогики, о которой идет у нас речь, укоренится в области, так сказать, душевных привычек учителя, тогда, стоя перед своими учениками, он будет испытывать чрезвычайную озабоченность тем, что происходит с каждым из них; ведь у детей вплоть до четырнадцати лет еще заметно (конечно, лишь для интимного наблюдения), как нечто отступает от головы, как из нее удаляется нечто, принадлежащее сверхчувственной организации, и как в нее изливается нечто, поднимающееся из прочего организма. Вы должны сопоставить это с тем, что говорилось на первой и второй лекциях. Примечательно, что пластика головы отличается от форм остального организма. Сами подходы к их рассмотрению должны быть различны. Рассматривая превращения, происходящие с головой, нужно чувствовать себя скульптором, а рассматривая превращения, происходящие с остальным организмом, нужно чувствовать себя эвритмическим музыкантом. Ибо в отношении остального организма важно не наблюдать за тем, как, например, растут пальцы, или за чем-нибудь еще в том же роде, но обращать внимание на то, как меняется характер выполняемых ребенком движений. Выполняемые движения оказывают обратное формирующее воздействие на организм, хотя само это воздействие следовало бы определить как динамическое. Слишком длинные руки или ноги, естественно, тяжелее нормальных. Воздействуют не формы, а связанный с ними вес, который оказывается фактором музыкального формирования движений; если мы хотим составить правильное суждение о ребенке со столь длинными руками и ногами, что он не в состоянии ими толком владеть, мы должны понаблюдать за тем, как эти не в меру длинные ноги постоянно заплетаются, как движения принимают преувеличенный характер, как руки вечно не знают, что им делать, ибо действие силы тяжести слишком велико. Подумайте, насколько интимно мы тогда познаем ребенка! При этом многое в поведении ребенка рассматривается не как проявление эмоций; о ребенке с большими руками мы говорим: «У него, разумеется, есть небольшая склонность к тому, чтобы кого-нибудь прибить». Но что касается потребности прибить кого-нибудь, донимающей того, у кого руки длинные и тяжелые, то ее следует отнести на счет кармы и не искать здесь эмоциональных оснований.