Таким образом, содержательная сторона многих психических процессов, состояний, а тем более свойств личности при развивающем обучении оказывается независимой от аномального фактора. Более того, она относительно независима от биологических, природных факторов, так как последние обусловливают не столько содержание, сколько процесс формирования личностных ценностей. Следовательно, между зрячими, слепыми и тем более слабовидящими при формировании ядра личности, основных свойств сколько бы то ни было существенные различия отсутствуют, а компенсаторное приспособление слепых и слабовидящих осуществляется под воздействием социальных факторов - прежде всего обучения и воспитания.

В более узком и конкретном смысле компенсацию следует рассматривать как процесс возмещения отклонений в тех сферах психической деятельности, которые в своем развитии прямо или опосредованно обусловливаются дефектом зрения и зависят от его глубины (а в некоторых случаях и от локализации), а также компенсацию самого дефекта. В этом случае эффект компенсаторного приспособления (при равных социальных условиях) оказывается зависимым от аномальных и биологических особенностей. Прежде всего здесь речь о компенсации в области ориентировочной, познавательной и трудовой деятельности, связанной с чувственным отражением окружающей действительности.

Очевидно, что в этом случае взаимоотношение факторов компенсаторного приспособления существенно меняется - действие социальных факторов (педагогических воздействий) во многом опосредуется глубиной и локализацией аномалий, а проявление аномальных факторов в ряде случаев тесно связано с возрастными и типологическими особенностями [91].

Особенно отчетливо взаимосвязь аномальных и типологических факторов проявляется в динамике зрительных ощущений и восприятии. Анализируя результаты комплексного исследования критической частоты мельканий, динамики отрицательного последовательного образа, устойчивости ясного видения, световой и электрической чувствительности, А. И. Зотов [11] отмечает отсутствие прямой зависимости данных функций от аномального фактора, тогда как ряд других зрительных функций — цветоощущение, скорость восприятия и др. оказываются зависимыми от степени тяжести и локализации дефекта. Иными словами, существуют функции, в которых доминирует типологический фактор, и функции, где на первый план выступает фактор аномальный. Но в ряде случаев доминирование того или иного фактора обусловлено глубиной дефекта. Полученные нами [12] и Е. М. Украинской [24] данные показывают, что скорость восприятия при глубоких поражениях зрения (острота зрения ниже 0,2) обусловлена степенью снижения остроты зрения и локализацией заболевания, тогда как при остроте зрения выше 0,2 на первый план выступают типологические факторы. Аналогичные данные получены и при исследовании критической частоты слития мельканий. Но говоря о взаимоотношениях аномальных и типологических факторов, нельзя обойти отмеченный А.И.Зотовым тот факт, «что даже при ведущей роли аномальных особенностей отчетливо проявляются индивидуально-типологические различия нервной деятельности школьников» [9, 9]. Отсюда следует, что даже в тех случаях, когда речь идет о компенсации, и коррекции процессов, непосредственно связанных с дефектами зрения, учет типологических особенностей высшей нервной деятельности представляется совершенно необходимым. При этом также нужно принимать во внимание, какие - общие или парциальные - свойства нервной системы выступают на первый план в том или ином проявлении психической деятельности. Последнее зависит, во-первых, от характера и глубины патологии и, во-вторых, от жизненной - значимости функции [11, 74].