Для психологии нет ничего более важного и значимого, чем процесс развития личности (в том числе и личности самого психолога). Опыт, приобретенный в группе К. Роджерса, убедил меня в том, что поиск безличностных факторов и условий личностного развития во внешнем мире содержания, методов, воздействий и т. п. — это путь, не выходящий на личность, не затрагивающий личность в принципе. Если обратиться к образам уже использованной метафоры, это путь «совершенствования светильника». Все условия развития каждой личности преформированы в каждой личности. Их надо лишь высвободить. Мудрость группового роста, так же как и мудрость роста личностного, — проявление глубоко творческого целостного организмического процесса. В этом процессе рациональное (язык) и аффективное (переживания) слиты воедино. Более того, включенность в этот процесс в принципе нерефлексируемой части моего Я, генерирующей переживания и смыслы происходящего, периодически наталкивает рефлексивное Яна мысль о своей частичности. Например, довольно типичным было ощущение того, что говоришь не «ты сам» (т. е. не привычное до самоотождествления рациональное Я), а нечто гораздо более общее с помощью того, что называлось этим «я сам». И именно в моменты такого самовыражения возникают ощущения большей внутренней интегрированности, и ощущения единения с группой, и ощущения внутреннего очищения, катарсиса.

Опыт участия в работе группы К. Роджерса позволяет сформулировать и такое обобщение: существует прямая связь между интенсивностью слушания и интенсивностью выражения своих собственных переживаний; и, напротив, чем менее активным является слушание, тем интенсивнее выражаются мысли, оценки, интерпретации. Иначе говоря, имеется определенный антагонизм между интеллектуальными и аффективными процессами, при этом активность слушания выступает в качестве регулятора, устанавливающего баланс между этими двумя классами психических процессов.

Что касается отдаленных последствий — это довольно сложная тема: ведь я, затрагивая ее, как бы изначально претендую на объективность и доказательность. Мне бы не хотелось здесь что-либо доказывать и кого бы то ни было убеждать. Мои свидетельства и доказательства отдаленных последствий работы в группе К. Роджерса имеют субъективный характер. Они связаны главным образом со снятием ощущений страха, зависимости, ощущений эффективности внешнего контроля над моей жизнью. Результатом этого стала большая свобода самовыражения, в чем бы она ни проявлялась: в тематике публикаций, в межличностном общении или в изменении своей внешности. Во всех этих проявлениях я вижу общее основание — сдвиг в сторону большей естественности, большей адекватности тому, что я воспринимаю как свое реальное Я. В свою очередь результатом большей свободы самовыражения является очевидный скачок продуктивности: в этом отношении показателен тот факт, что за первые два года, прошедшие после занятий в группе К. Роджерса, я подготовил и опубликовал почти столько же работ, сколько за предшествовавшее десятилетие.