Опыт проходил с каждым испытуемым отдельно. Сообщения испытуемых записывались на магнитофонную ленту. Всего в этих экспериментах принимало участие 80 чел. (30 учащихся IX классов, 35 учащихся Х классов, 15 чел. студентов I курса педагогического института).

В целях получения большего количества статистически достоверного материала нами, кроме того, был проведен групповой эксперимент, который заключался в том, что испытуемые (218 чел.— учащиеся IX—Х классов и студенты I курсов) должны были вспомнить и в форме сочинения (анонимного) подробно описать случаи актуализации ярких образов героев книги, у которых полное сходство с читателем, нахождения у себя лишь частичного сходства с действующим лицом художественного произведения, обнаружения у персонажа книги большего или меньшего количества идентичных черт, свойственных не читателю, а родным, близким, знакомым, товарищам читателя. От испытуемых требовалось назвать художественное произведение, действующих лиц и подробно иллюстрировать примерами случаи сходства или отсутствия его между читателем и героем книги.

Подвергнем рассмотрению результаты анализа полученных данных. Опрошенные нами лица назвали более 120 художественных произведений, причем абсолютное большинство испытуемых указывали, что во время чтения книги имела место актуализация достаточно ярких образов описываемых эпизодов, ситуаций, внешнего облика героев, их действий, поступков, фиксировали возникновение достаточно отчетливых представлений о высказываниях-рассуждениях действующих лиц, об их глубоких переживаниях.

Количественный анализ материала обнаружил, что в 24,5% случаев юный читатель в момент чтения художественных произведений идентифицирует себя с главным действующим лицом книги. В подобных случаях совершаемые героем произведения поступки, высказываемые им мысли, переживаемые им радость, огорчение страдания воспринимаются читателем, как собственные поступки, мысли, чувства. У такого читателя литературный герой — это он сам.