Однако он лишь на полпути. Ему не хватает, во-первых, полного понимания судеб и предназначений, он видит только один срез сценария — убийство отца (как Фрейд - свой эдипов комплекс), поэтому он колеблется, не видя ни причин, ни следствий. Это то, чего он взыскует и не находит. И, во-вторых, что еще важнее, у него нет власти изменить сценарий. У него вообще нет власти, потому что, убив его отца, заодно у него отняли власть.

Он оказывается в безвыходном положении, потому что, хотя он все знает, но, если опустится до мести, то потеряет уровень своего бытия, оказавшись просто участником интриги на ее исходном уровне. Хуже того, даже если он их всех поубивает, они все равно ничего не поймут, а он, по своему уровню бытия, жаждет не мести, а понимания. И обменяться своим пониманием ему не с кем. В частности, в этом драма его отношений с Офелией: она, конечно, девушка, приятная во всех отношениях, но она тоже ничего не понимает, она не находится на его уровне бытия. Он там один, и без власти. И поэтому, он, естественно, проигрывает.

Но тут приходит Берн и говорит, что если бы этих шекспировских героев протерапировать, получились бы, наверное, художественно мало убедительные пьесы, но зато гораздо более счастливая жизнь. Как это возможно?

Урок Гамлета учит нас прежде всего тому, что если мы хотим работать со сценарием, нам нужна фигура, обладающая как рефлексией, то есть пониманием сценария, так и властью, причем, — что самре главное, — фигура, внутренняя для сценария. Например, мы можем предложить начинающему терапевту, который работает со своей Грызлой, прийти в какую-то достаточно яркую ситуацию проявления этой Грызлы психотерапевтом.

Он вспоминает себя маленьким, лет шести, мать кричит на него, чтобы он больше не смел раскрывать рот, когда в доме гости, — и тут в эту ситуацию приходит он же, но только взрослый и с дипломом какого-нибудь Гештальт-института. Только важно, чтобы он пришел именно внутрь этой ситуации. Для матери психотерапевт - большой авторитет, против него она не попрет. Во всяком случае она будет его слушать. А ему должно хватить ума не заткнуть мать, как она пытается заткнуть его-маленького, а так поговорить с мамой и сыном, чтобы всем стало хорошо, чтобы все - хотя бы на минуту, в рамках этой «волшебной» ситуации — почувствовали себя ОК.