Кроме того, в наших схемах используются соответствующим образом модифицированные азы теории рефлексивных игр по В.А.Лефевру: «Я знаю, что он знает, что я знаю», и т.д. В сложных контр-контр-суггестивных схемах это развертывается примерно таким образом: «Я согласен сделать нечто, если ты сделаешь свое нечто, но ты согласишься это сделать, если я сделаю нечто третье, и т.д.» Одним словом: «Утром стулья, вечером деньги, но деньги вперед».

Вроде бы, если суггестия не исполнена, то «реальность» продолжает развертываться по не-сугге-стивной линии (вспомните рисунок). Но специфическая действительность контр-контр-суггестии позволяет суггестору (и заставляет его!) полагать, что, как говорят в той же Одессе, «еще не вечер»: суггестор не принимает отказа. Нужно «нажать» (упросить, уговорить, уломать, пригрозить, пообещать и пр.), и может быть все еще будет так, как суггестору нужно.

«Зависание», характеризующее «разлом» реальности в момент суггестии, оказывается благодаря этому не «моментом», а распространяется на неопределенно долгое физическое время — от нескольких минут до нескольких десятилетий (и больше: горе-иудеи, а вслед за ними и горе-христиане уже несколько тысячелетий не могут толком научиться слушаться своего Бога, а Он все ждет, надеется и посылает им награды и наказания).

Интересно, что, имея свое особое время («квантами» этого времени являются коммуникативные ходык-к-с, к-к-к-с, к-к-к-к-с и т.д., развертывающиеся в физическом времени в виде процессов устной речи, написания и отсылки писем, документов и пр.), эта особая действительность не имеет никакой реальности. С точки зрения реальности ее как бы просто не существует, это игра «чистой» воли, точнее — борьба «воль» за реализацию тех или иных возможностей. В физическом мире она может развертываться, грубо говоря, в масштабе прочности тех самых столов и стульев, на которых и за которыми сидят участники процесса.

Так вот, развертывая процессы контр-контр-суггестии, то есть угрожая, обещая, упрашивая и т.д., мы начинаем жить в этой особой, — в реальности не существующей, — действительности. Мама может не покупать малышу мороженое, а он может клянчить неделю и больше. И он при этом будет жить не в реальности, где мама купила или не купила ему мороженое, а в особой действительности, где он просит, убеждает, канючит, упрашивает и пр.