Переживание полового вопроса

«Я клал свое «Да» на этих людей»

(Розанов В. В. Опавшие листья)

Первое появление сексуально окрашенных переживаний сопровождается чувством ужаса или страха перед чем-то таинственным и незнакомым [68]. (Сталкиваясь с постельными сценами на экране, дети нередко отворачиваются, зажмуривают глаза или закрывают лицо руками.) Сюда же примешивается чувство стыда, связанное с неполным, с недостаточно ясным (пока еще) осознанием собственной роли. Так реагирует младший школьник.

Подросток, как губка, впитывает все касающееся сферы секса. В этом ему помогают сверстники, циничные свидетельства уличных очевидцев, сальные анекдоты и порнографические картинки. По данным исследователей Исаева Д. Н. и Кагана В Е., старшие товарищи (в жизни мальчика) являются главным поставщиком информации: о роли отца — 86% случаев, о половом акте — 73% случаев, о половых извращениях — 63% случаев [38]. Как откровение воспринимает ребенок, что между его родителями происходит нечто похожее на сцены из «мужского журнала». (Мама, трогательная и заботливая, где-то за его спиной играет в постельные игры!) Проинструктированный на стороне подросток не понимает разницы между поведением «девушки с панели» и поведением матери в супружеской постели. Это обстоятельство значительно подрывает авторитет родителей и усугубляет отчуждение (обособление) подростка.

«Эти «известные» слова и разговоры, к несчастью, неискоренимы в школах. Чистые в душе и сердце мальчики, почти еще дети, очень часто любят говорить в классах между собой и даже вслух про такие вещи, картины и образы, о которых не всегда заговорят даже и солдаты, мало того, солдаты-то многого не знают и не понимают из того, что уже знакомо в этом роде столь юным еще детям нашего интеллигентного и высшего общества. Нравственного разврата тут, пожалуй, еще нет, цинизма тоже нет настоящего, развратного, внутреннего, но есть наружный, и он-то считается у них нередко чем-то даже деликатным, тонким, молодецким и достойным подражания».