В XIX веке эту линию критики рационалистической культуры продолжили романтики, в России – славянофилы и представители русского космизма; в философии Ницше и Шпенглера эта критика достигла апогея, ибо первый окончательно отрывает цивилизацию от культуры, а второй обратил внимание на тотальный характер кризиса европейской («фаустовской») цивилизации.

XIX век по праву можно считать веком расцвета сциентистской методологии. Классическая физика считалась единственной моделью для дисциплин, изучающих живой организм, мышление и общество. Гуманистические последствия этого мировоззрения оказались отрицательными, ибо механицизм отдал мир под бесконтрольную власть техники и создал основу «механизации» человеческого общества, он привел к цивилизации, обожествляющей технологию. Однако нужно заметить, что если для массового сознания это стало очевидным лишь в конце XX в., то философское видение таких последствий имело место гораздо раньше, особенно в рамках «философии жизни». В свете этого факта можно говорить о прогностической функции не только науки, но и философии, только эти прогнозы относятся не к открытию, а к предвосхищению путей в развитии культуры.

Э. Гуссерль, например, в работе «Кризис европейской науки и трансцендентальная феноменология», опубликованной после смерти автора, подверг резкой критике европейскую культуру, которая, по его мнению, переживает глубокий кризис, а причиной его является дух научности. Наука стала высшей судьей, заменила собой все, в том числе нравственное сознание, подавила творческую активность субъекта. Это не случайно, ибо с Галилея европейская культура обнаучивалась, наука подавляла иные слои культуры, и метод идеализированных сущностей, зачатый естествознанием, проник в другие сферы культуры, что оказалось для нее губительным. Методы математического естествознания были перенесены на ценности культуры, и это оперирование идеализированными объектами привело к отрыву философии, пронизанной духом научности, от реальности, от вещей, от индивида, от человеческого существования. Свершилось крушение сциентистской культуры. И в своей последней книге Гуссерль разрабатывает идею «жизненного мира», в которой наука явилась бы лишь сегментом духовной сферы.