Я стремлюсь так воздействовать на сознание маленького ребенка (повторяю: чутким и восприимчивым к слову, рисующему облик мерзкого и гнусного, к непосредственному видению мерзости является ребенок, а не подросток), чтобы он устыдился за человека, — вдумайтесь, углубитесь, педагог и воспитатель, в тонкие, нежные оттенки этих детских чувств, и вы поймете, что такое нетерпимость, гнев, злость, отвращение к мерзкому и гнусному. У меня есть такие рассказы о мерзостях человеческой жизни, которые заставляют детские сердца содрогнуться от боли и отвращения. С этого начинается воспитание гнева, стыда, совести, мужественного сознания. Рассказ, специально написанный для маленьких детей, называется «Огурцы вокруг колодца».

Покажите маленькому человеку мерзость так, чтобы он устыдился за человека, — мерзкое станет для него лично непереносимым, он будет стыдиться даже мысли о том, что люди могут подумать о его сопричастности к мерзости. Если мой маленький питомец устыдился за человека, если его сердце потрясено мыслью: до чего же низко может пасть человек во власти мерзких страстей и побуждений, он наедине с самим собой будет поступать так же, как поступал бы на глазах у людей! Наедине с самим собой он чувствует присутствие строгого судьи — собственной совести.

Есть у меня еще один рассказ о мерзости, он учит быть непримиримым к одной из разновидности мерзости — обману, лицемерию. Называется этот рассказ «Кто страшнее — бог или дед Трофим?».

Сердцевиной духовной стойкости, несгибаемости, не позволяющей человеку соскользнуть на дурной путь, является атмосфера действенной нетерпимости и презрения мерзости. Переживая чувство стыда за человека, сожалея и даже сочувствуя тому, кто низко пал, как сочувствуют несчастному, ребенок стремится быть хорошим — вот где один из ключиков, с помощью которых можно подступиться к детской душе. Помните, мать и отец, воспитатель и ученый-педагог, что без презрения к мерзости, без того, чтобы маленький гражданин в годы своего раннего детства не перестрадал за человека, немыслима эта единственная реальная движущая сила воспитания — стремление быть хорошим. Ни на что другое опираться нам нет возможности, всё другое — пустопорожняя болтовня; только стремление быть хорошим, жажда хорошего, устремленность к идеалу — единственная пружина^ движущая сложный механизм педагогического воздействия человека на человека. И эта пружина, образно говоря, заводится ключиком, имя которому — презрение, нетерпимость к мерзости. Презирать мерзость, устыдиться за человека, страдать за него: если все это гармонически сливается в юной душе, она становится стойкой и несгибаемой, в ней навсегда сохранится иммунитет к соскальзыванию на путь правонарушения и преступности. Когда я рассказываю детям быль о дедушке Трофиме, дети презирают лицемерие и ханжество и в то же время им стыдно и больно за человека... Без неугасимого огня презрения и нетерпимости немыслима подлинная человечность. Только тому, кто несет в себе этот огонь и мудро и мужественно оберегает его, доступно счастье быть хорошим, счастье понимать и чувствовать, что я достоин высокого имени человека.