Эти поучения с первого взгляда кажутся абстрактными, и у читателя может возникнуть сомнение: можно ли в такой форме доносить истины этической образованности и культуры до сознания детей, подростков, юношей и девушек? Многолетняя практика глубоко убедила меня в том, что именно так и надо говорить с маленьким человеком, если вы, воспитывая, хотите видеть в сегодняшнем несмысленыше завтрашнего гражданина, труженика, защитника Родины, отца, мать. Уже в сознании 7—8-летнего ребенка должны быть первые очертания абстрактной моральной идеи о том, „что такое хорошо" и что заслуживает одобрения; сознательное стремление к добру и достижение сознательно поставленных целей — заметьте, поставленных собственным умом, собственной волей — должно уже в этом возрасте приносить человеку наивысшее, ни с чем не сравнимое чувство удовлетворения, полноты жизни. Я убежден, что именно в этом возрасте особенно необходимы и слово учителя о добре, призыв к добру, и добро как жизненная практика, и благородное беспокойство, тревога, взволнованность маленького ребенка по поводу того, что рядом с ним что-то не так, как должно быть, и искренняя радость по поводу того, что благодаря его заботам мир изменился к лучшему.

Но есть одно условие, строго необходимое для того, чтобы можно было даже с детьми говорить об этих отвлеченных, абстрактных вещах и эти вещи доходили до их сознания и волновали их сердца. Не будет соблюдено это условие, всё этическое воспитание окажется построенным на песке (большая беда в том, что многие хорошие вещи строятся на песке: впустую тратятся силы педагога, приходит неверие в педагогику, в силу воспитания, душой овладевает разочарование, теряется перспектива). Это условие заключается вот в чем. В сознании человека, которого мы воспитываем, должна быть видимой нить, связывающая его личные материальные и духовные блага с всеобщим благом нашего народа — социалистическим строем, справедливыми отношениями между людьми. Связь эта не должна представляться односторонне: в нашей стране — социализм, уже одно это дает мне право на счастье. Речь идет о понимании более сложной связи: социализм лишь для того благо, кто трудится. Социализм понятен и дорог как величайшее благо лишь тому, кто знает, что такое трудно, что такое напряжение, усталость, пот, мозоли. Благо свободного труда как творчества открывается лишь перед тем, кто добровольно, с радостью отдает свои духовные силы труду как делу трудному. Этические поучения доходят до ума и сердца того, кто воспитывается в труде. Тысячи раз в школах повторяются слова «трудовое воспитание». В этих словах кроется большая неточность. Говорить так — все равно что толковать о горячем огне или холодном льде. Воспитание только тогда и воспитание, когда оно трудовое. Без труда оно превращается в нелепость. Человек с малых лет должен познавать трудовую цену материальных благ; если с этого начинается познание окружающего мира, то сознание маленького человека с первых же шагов своего становления включает в себя активное отношение — отношение к людям, к труду, к тем же материальным и духовным ценностям, и лишь постольку, поскольку оно есть активное отношение, оно и есть сознание; только с сознательным человеком можно говорить о добре и зле, он кровно, лично заинтересован в том, чтобы торжествовало добро и порицалось зло.