Дети просили дать им еще одну такую же полоску, делали из двух полосок угол окна и накладывали эту конструкцию на рисунок, восстанавливая тем самым хотя бы частично натуральный вид окна.

Дети прикладывали полоску к рисунку-образцу (как правило, вертикально) и двигали ее вдоль образца, учитывая лишь высоту окна, но не его ширину. Рисуя "видимую" часть образца, "срезали" образец по высоте, оставляя его длину.

Посредством многократных круговых, боковых и вертикальных пробующих движений дети искали и восстанавливали место окна на рисунке-образце, после чего верно перерисовывали "видимый" фрагмент рисунка.

Итак, в одних случаях введение в работу детей задания на воссоздание средства действия разрушало эту работу, а в других — приводило к появлению новых ее приемов. Целесообразно сопоставить второй и четвертый способы работы детей. Оба они приводили к верному выполнению задания, имея, однако, принципиально разную природу.

При втором способе полоска выступает как часть окна, его деталь; окно собирается из полосок как из элементов. При четвертом же способе полоска является не элементом и деталью будущего результата, а таким средством построения, которое снимается в продукте (аналогично тому, как радиус снимается в окружности). Здесь средство является не натуральной частью, а носителем формы, идеи построения.

При втором способе работы построение окна и выделение видимого фрагмента логически и психологически разновременны. Эти действия можно осуществить отдельно друг от друга: сначала построить окно, а потом выделить фрагмент. Четвертый — это способ одновременного восстановления и окна и фрагмента рисунка, это способ построения отношения инструмента и объекта, в котором восстанавливается, снова создается их сопоставимость, каковая была снята в стереотипном, правилосообразном действии.

Логично предположить, «то именно нахождение способа реконструкции отношения средства и объекта является фактом не из области феноменов обнаружения "мира позиций", а из области феноменов освоения его внутренней логики. Здесь феноменально выступает второй центр, переходного действия — переход от правила к собственно позиции. Или, выражаясь более общо: переход от обнаружения сферы и области нового опыта к обнаружению его формы. Лишь после этого создаются предпосылки для произвольного удерживания, сохранения нового опыта и только подобное произвольное удерживание дает основание говорить о его освоении.