С точки зрения русских респондентов диктатура и/или диктаторы – это прежде всего Жириновский и Сталин (примерно равное число ответов – по 6), Ленин, Наполеон и генерал Лебедь (один из кандидатов на президентских выборах 1996 г.). Упомянуты ГУЛАГ, ГКЧП, КПСС, а также Маркс.

В польской выборке имеем ответы (здесь и далее имена нарицательные даны в русском переводе): диктатура/диктаторы – это Фидель Кастро, Гитлер, Мао Цзедун, Сталин, Муссолини, Тимур, Франко. Упомянуты якобинцы, нацисты и фашизм.

Географически с концептом диктатуры в представлениях поляков связаны Китай, Африка, Румыния, СССР, Куба.

Очевидно, что хотя концепт 'диктатура' вызывает у польской молодежи сходные эмоции, но напряженность и актуальность этих эмоций – разная. Для поляков диктатура – это, разумеется, нечто плохое и даже ужасное, но она явно существует «где-то»: в Китае, на Кубе и т.д. Диктатура выступает скорее как явление историческое, социально-политическое, но не соотносится напрямую с их личным опытом. В частности, в качестве ответов на этот стимул польские ии. не назвали ни одного имени из числа польских политических деятелей и ни одного института, связанного с историей своей страны.

Русские респонденты, напротив, указали как раз на действующих политиков и на факты своей недавней истории (например, ГКЧП), но более всего акцентировали эмоции, которые они испытывают в связи с данным концептом.

По возрасту русские старшеклассники, разумеется, уже не жили при диктатуре, но при диктатуре жили их родители и деды. Сами же они видели в своей стране реальную угрозу наступления диктатуры, в связи с чем и упоминался Жириновский как возможный в будущем диктатор.

Не менее любопытны различия в ответах на русское слово-стимул родина и его ближайший польский эквивалент ojczyzna.

Русские респонденты в первую очередь выдают клише мать и Даже дополняют его до синтагмы, воспроизводящей лозунг с известного плаката «Родина-мать зовет» (кстати, поколение моих респондентов этот плакат едва ли видело – разве что в репродукции). Далее следуют: государство, страна, деревня, любовь, поле, природа и (по одному разу) березка, величие, демократия, земля, небо, несокрушимость и т.д. Среди имен собственных самое частое слово – Россия, упомянутая почти половиной респондентов. Если говорить о персонификации, то ее почти нет – один раз упомянут действовавший на тот момент премьер-министр Черномырдин.