Таким образом, поиск новых категорий, «квантов» периодизаций, в которых могли бы описываться закономерности жизни всех людей, в конечном итоге привел к потере самой личности, к утрате самого главного — соотношения личности с собственной жизнью. Поэтому введение С.Л. Рубинштейном понятия личности как субъекта жизни явилось решающим для раскрытия главной плоскости проблемы. Он был далек от утверждения, что жизнь человека зависит только от самого человека, но одновременно он не считал возможным рассматривать и саму личность только как производную, зависимую от условий жизни. Понятие субъекта жизни было конкретизировано в его школе через все те же, только более масштабные противоречия между объективным ходом жизни и личностью, которые она решает как субъект. Способность к координации событий жизни, к ее организации и, главное, к решению конкретных противоречий — такова характеристика личности как субъекта жизни. Преобладание нерешенных, неразрешимых противоречий определяет трагику жизни, способность же личности изменять в жизни «расстановку сил», по выражению С.Л. Рубинштейна, составляет источник ее оптимизма, укрепляет ее уверенность. В качестве субъекта личность изменяет объективное течение своей жизни, создает своими поступками новые, отсутствовавшие до того условия, вторичные детерминанты жизни. Чем в большей степени ей удается организация своей жизни в соответствии со своим типом личности, чем больше она самовыражается в жизни, тем более совершенной становится. Мера активности личности здесь сопряжена с уровнем ее развития, совершенства. Конечно, люди в своей жизни решают конкретные задачи — своей профессии, построения личных, семейных и других отношений, но сверхзадачей должна оставаться тенденция выразить себя в формах жизни, осуществить себя.

Не нужно говорить о том, что и как научная проблема, и как реальность личная жизнь при социализме была изничтожена, подчинена контролю социума, превращена в придаток труда — ничтожное «свободное время». Там, где личное было подчинено общественному, личность растворена в социуме и коллективе, там не могла сохраниться ценность личной жизни, представления о необходимости построенной своей волей жизни человека. Она свелась к тяжелому быту, который целиком поглощал и раздроблял сознание человека, фиксируя внимание на текущих делах, ситуациях, обязанностях. Лишь в семидесятых годах в советских науках стало употребляться понятие «образа жизни» как некоторая опять-таки обобщенная категория, но и это было прогрессом, поскольку в течение десятков лет в философии слово «жизнь» связывалась только с ... биологией. Вся высокая русская классика Толстого и Достоевского с ее глубинным, трагическим проникновением в человеческую жизнь была приписана к «департаменту» литературы в сокращенно школьном варианте. Преемственность русского сознания, самосознания, рефлексии своей жизни была прервана.