В действительности слепой в процессе своей практической, всегда целенаправленной деятельности никогда не наблюдает отвлечённых звуков. В действительности он наблюдает не звуки, а предметы или явления, производящие разнообразные звуки, причём звуки эти всегда, почти без исключения, имеют характер сложных шумов. Эти сложные шумы всегда резко и характерно, (для данного источника звука) изменяют свой состав, а следовательно, свою окраску свой тембр, в строгой зависимости от изменения положения в пространстве предмета, производящего звук. К тому же и слепой, использующий звук для целей ориентировки, вовсе не представляет собою какого-то неведомого существа, обладающего одним только слухом: он наблюдает явление и анализирует звук вне отрыва от разнообразных данных, доставляемых в настоящем и доставленных ему в прошлом другими органами чувств, другими рецепторами. Он наблюдает и анализирует звук вне отрыва от своего прежнего опыта. Таким образом, звук, как физическое явление, не имеет элементов пространственности, но он приобретает их, как только становится внешним раздражителем, воспринимаемым человеком. Звук в восприятии человека становится и вестником пространства и надёжным его зондом, на базе показаний которого слепой, как это мы увидим в дальнейшем, способен строить достаточно определённые и достаточно точные представления протяжённости, формы и движения. Но понять это возможно лишь рассматривая явление в животворном свете учения И. М. Сеченова и И. П. Павлова, которые, по словам самого Ивана Петровича, «... приобрели для могучей власти физиологического исследования вместо половинчатого весь нераздельно животный организм. И в этом, говорит И. П. Павлов, - целиком наша русская неоспоримая заслуга в мировой науке, в общей человеческой мысли».

Каждый учитель или воспитатель, приступающий к обучению слепого пространственной ориентировке, должен отчётливо представлять и всегда помнить о том, что перед ним человек, который не только слушает в один промежуток времени, осязает в другой, ощущает изменения температуры в третий, но что человек этот способен на нечто несравненно большее.