Из сказанного видно, что ориентировка слепого, как и всякого человека вообще, есть сложный психологический акт, в котором участвуют самые разнообразные ощущения, образующие весьма сложные восприятия, в составе которых подчас весьма трудно разобраться.

Иногда можно слышать мнение, что среди слепых якобы встречаются различные типы: одни из них ориентируются главным образом на остаточное зрение, другие на слух, третьи на осязание. В действительности же не столько тип человека, сколько особенности пространства определяют характер ориентировки и преобладающее значение для неё того или иного анализатора. Правда, в природе известны случаи, когда то или иное животное ориентируется при помощи одного какого-либо из имеющихся в его распоряжении чувств. Так, например, летучие мыши изумляют нас своей способностью ориентироваться при помощи звуковой локации, или собака, бегущая по следу зверя, своей способностью ориентироваться при помощи обоняния, нижнего чутья, в данном случае. Но человека, само собой разумеется, нельзя сравнивать даже с самым высокоорганизованным животным. У человека имеется вторая сигнальная система; у него имеется разум. Многообразные сведения, доставляемые ему его органами чувств, а их, кстати сказать, много больше тех пяти, о которых обычно принято говорить, не только автоматически, подсознательно, соединяются, синтезируются в сложные восприятия, но и учитываются сознанием, перерабатываются им. В результате этого представления пространства образуются даже и тогда, когда действуют не собственно предметы или явления, характеризующие это пространство, а их символы, что, например, имеет место при ориентировке по плану или по словесным указаниям и во многих других случаях. Из многообразных и сложных восприятий этих либо тоже подсознательно, либо совершенно сознательно вычленяются восприятия более простые, основанные на группе однородных ощущений, или даже отдельные ощущения, в соответствии с которыми и совершаются действия, определяющие ориентировку.