Слепой погружается в созерцание окружающего его пейзажа. Впереди, под противоположным берегом, в реке плещутся дети, и весёлые голоса их, всплески и возня говорят слепому и о высоте берега, на котором он сидит, и о ширине реки. Поодаль, слева, раздаётся ритмичный рокот, заканчивающийся всякий раз гулким грохотом и своеобразно музыкальным стоном падающего бревна. Это грузят строевой лес. Бревно с рокотом скатывается по жердям, как по рельсам, с высокого берега на палубу баржи, железный корпус которой звонким гулом отзывается на его падение. Иногда бревно срывается и с шумным всплеском падает в воду. Тогда раздаются досадливые возгласы рабочих, многообразные звуки, рассказывающие слепому о процессе водворения неудачно спущенного бревна на место. Издали, оттуда, где по берегу раскинулось село, доносится взвизгивание пилы, стук топоров и монотонный, какой-то булькающий стук работающего дизеля. Вот далеко-далеко возникает неясный шум. Он постепенно нарастает, хотя и продолжает оставаться очень далёким. Это за несколько километров за рекой проходит поезд. Он далеко, но шум его позволяет слепому следить за его движением. Вот поезд зашёл за какое-то препятствие, вероятно за холм, и шум его сделался приглушённым. Вот он снова вырвался на открытое место. Вот стремительный бег его замедлился и, в следующий момент дробный стук его колёс перешёл в низкий, глубокий рокот. Поезд втянулся на мост. Вот он прошёл мост и, приближаясь к станции, подал протяжный гудок. Мощный свисток паровоза породил многоголосое эхо. Звук, многократно отразившись от крутых склонов тальвега реки, унёсся далеко на запад, как бы по коридору, дав слепому возможность проследить общее направление речной долины, общее направление течения реки.

Мы не будем приводить других примеров пространственной ориентировки слепых в иных условиях и в иной обстановке, разнообразие которой не поддаётся учёту. Мы не будем делать этого тем более, что всё дальнейшее изложение будет неизменно иллюстрироваться такими, взятыми из практики слепых примерами для того, чтоб избежать всякой надуманности, и на повседневном опыте слепых в быту и труде показать практическую действенность нашей системы воспитания навыков ориентировки. Приведённых же фактов достаточно для того, чтобы вскрыть психологическую сущность ориентировки.