Феминистские исследования массовой культуры и визуальных репрезентаций

Понятие репрезентации является, пожалуй, ключевым как для парадигмы «культурных исследований», так и для феминистской критики. В то же время это – один из наиболее проблематичных в плане определения терминов. По мнению Гайятри Спивак, «репрезентация» имеет два основных смысла: 1) как «говорение за кого-либо», представление чьих-либо интересов (speaking for) в политике; 2) ре-презентация в искусстве или философии (как представление чего-либо существующего другими средствами) (СНОСКА: Spivak G. Ch. Op.cit., p.70). Стюарт Холл считает возможным редуцировать все многообразие культурологических подходов в решении этой проблемы к трем основным моделям интерпретации - отражательной (миметической), интенциональной и конструктивистской (включающей семиотический и дискурсивный подходы). Холл определяет репрезентацию как процесс, посредством которого субъектов культуры используют язык (любую систему знаков) для производства значений. Объекты репрезентации не обладают смыслом сами по себе, он рождается в процессе интерпретации и коммуникации, кодирования и декодирования текстов и зависят от культурного контекста (СНОСКА: См.: Hall S. “The Work of Representation”, in Representation: Cultural Representations and Signifying Practices, Hall S., ed. (The Open University: Milton Keynes, 1997), p.13 – 74).

Ранняя феминистская критика имплицитно опиралась на «миметическую» модель, тогда как современные исследования визуальных репрезентаций апеллируют к семиотике и теории дискурса. Так, в 70-х гг. феминистские теоретики занимались, в основном, разоблачением сексистских образов и стереотипов репрезентации женщины в массовой культуре. В этих работах гендер как таковой не был еще проблематизирован; речь шла лишь о неравенстве в репрезентации, а не о сложных процессах производства и потребления культурных репрезентаций. Этот подход (так называемый images of women approach) основывался на представлении о симметричных отношениях между образами и социальными отношениями: сексистские образы «отражают» сексистские практики культуры. Предполагалось, что изменение этих образов повлияет позитивно на реальные социальные отношения. Медиа выступают в этой интерпретации как зеркало социальной реальности (СНОСКА: Для многих теоретиков масс медиа само понятие «реальности», которую масс медиа представляют и/или искажают, является весьма проблематичным, ибо в данном случае, «реальность» предстает как мир вещей, событий, процессов и ситуаций, существующих до и вне нашего восприятия (оценки, суждений, отношений) – до репрезентации. Только позитивисты могут полагать, что «реальность» может быть объективно описана, измерена и просчитана, а функция медиа - ее «правильно» представлять), а модель социализации, предлагаемая данным подходом, виделась как процесс усвоения сексистcких стереотипов, предлагаемых масс медиа, и вычитывания из них ясного и непротиворечивого, хотя и искаженного, смысла (СНОСКА: См.: Walters S.D. «Sex, Text, and Context , (In) Between Feminism and Cultural Studies», in Ferree M.M., Lorber J., Hess B.B. (eds.) Revisioning Gender (SAGE Publications, 1999), p.224). Образ «нечто» означает, и это «нечто» усваивается зрителем. Роль реципиента в конструировании смысла получаемого сообщения, равно как и разновидности аудитории в этом анализе не учитывались. Исследователи, работающие в этой парадигме, усовершенствовали количественные методы анализа (например, контент-анализ или анкетирование), занимаясь в основном описательной работой и призывая к равноправному способу репрезентации полов в дискурсе масс медиа и других культурных практик - нужно всего лишь показать женщин «такими, какие они есть на самом деле».