“Culture is ordinary” – так называлась знаменитая работа Уильямса, изменившая радикальным образом представления западных теоретиков (в том числе и феминистских) о том, что такое культура (СНОСКА: См.: Williams R “Culture is ordinary”, in Gray A., McGuigan J., eds. Studying Culture. An Introductory Reader (London, New York: Arnold, 1997), pp.5 – 14). Уильямс утверждал, что культура должна быть изучена как целостный «способ жизни» (the total way of life), как реальный мир, в котором живут (работают, любят, творят, отдыхают) обычные люди. Более того, речь должна идти о многообразных способах жизни, а не об одном типическом или едином. «Обычность» или «обыденность» культуры означает, что мы все участвуем в ее создании и приучаемся жить в ней посредством целого ряда повседневных практик, формирующих наш образ мыслей – получаем образование, играем, учим родной язык, приобретаем навыки к труду в кругу семьи, приобретаем опыт межличностных отношений. Именно в этих обычных видах деятельности мы научаемся культуре. Культурные смыслы и значения обретаются в повседневном опыте. Взяв на вооружение тезис Фейербаха о том, что «Человек есть то, что он ест» (или в формулировке Маркса «Бытие определяет сознание» - в любом случае речь идет о совокупности детерминаций, определяющих сознание человека в зависимости от его окружения, жилища, способа питания и т.д.), теоретики «культурных исследований» предложили свое понимание «природы человека» - лаконичнее всего по этому поводу в свое время высказался Антонио Грамши: «Природа человека – это «история» ( или же с помощью подстановки, которую так же предлагает итальянский философ, можно сказать, что «Природа человека есть дух», если отождествить «дух» и «историю» (СНОСКА: См.: Грамши А. Тюремные тетради. Часть 1. М., 1991, с.55 – 56)). Тем самым отрицается и «человек вообще», и «культура» как нечто всеобщее и преимущественно «духовное», и одновременно утверждается идея о становлении, историчности и контекстуальности человеческого бытия и сознания.