Жизнеспособность патриотизма была значительно ограничена в условиях административно-командной системы вследствие его всецелой подчиненности догматически искаженной идеологии, оторванности от общечеловеческих, нравственных ценностей. Административно-партийные органы пытались втиснуть многообразие человеческих чувств и мыслей в обязательные рамки партийно-классового подхода, что привело к нивелированию патриотических действий и поступков. Патриотическое сознание советского человека включало преданность делу коммунизма, любовь к социалистической Родине, верность интересам мирового социалистического содружества. Эти качества были закреплены в Моральном кодексе строителя коммунизма.

Теоретические положения советских ученых представили идеальную модель патриота социалистического общества в виде стержневых признаков: абсолютное доверие к органам управления, политическим лидерам, подчинение национальных интересов интернациональным, готовность защищать Родину и т.д. А.Г. Агаев дал следующее определение советскому патриотизму: «…это целостная и стройная система социально-политических и нравственных чувств, настроений, идей, взглядов и активных практических действий, в которых граждане СССР вдохновенно проявляют свою беспредельную преданность идеалам Коммунистической партии Советского Союза, незыблемую верность социалистическому обществу, постоянную заботу о процветании единой для всех советских наций и народностей Родины» [2, 67].

Теоретическая модель патриотизма, предложенная советскими учеными, строго регламентировала процесс патриотического воспитания детей и подростков, способствовала выполнению рекомендаций в обязательных рамках государственных документов. Должного воспитательного эффекта эта модель не имела.

Ф.Я. Муромский, известный общественный деятель конца 80-х годов ХХ века, на заседании «круглого стола», организованного журналом «Вопросы философии» по проблемам теории и практики национальных отношений при социализме, отмечал, что патриотическое воспитание было превращено в чисто идеологический фактор, содержало в себе некую фатальную уверенность: «что мы захотим, то мы и сформируем – сформируем пламенных, ни в чем не сомневающихся, беспредельно любящих Родину и беззаветно преданных делу социализма советских патриотов» [142, 28-92].