Первая группа видела сначала части фигуры, а затем сложную фигуру в течение 10 сек.; испытуемые должны были оценить, содержит ли последняя предыдущие фигуры. Вторая группа видела сложную фигуру сначала, а затем одну из частей, и должна была также в течение 10 сек. решить, содержит ли первая фигура вторую.

Единственная разница между группами состояла в том, что для опознания того, является ли одна из фигур частью другой, первая группа обследовала физический образ сложной фигуры, тогда как вторая группа обследовала образ ментальный. Различия в выполнении теста на узнавание значительные: частота правильного обнаружения равнялось 86% в первой группе и 52% во второй.

Тем не менее, те испытуемые, которые не сумели правильно распознать части, сохранили целостную репрезентацию фигуры: они были способны воспроизвести или узнать части, которые они называли в момент восприятия фигуры. Этот результат подтверждает замечание Алена (Alouin), повторенное Сартром (Sartre), что можно сформировать хороший образ Пантеона, но не уметь сосчитать его колонны.

Итак, оказалось, что нельзя припомнить ментальный образ иным способом, чем тот, каким он кодировался в момент предъявления физического образа. Это отличает ментальный образ от образа физического: последний можно переанализировать и перекодировать иным способом по сравнению со способом, используемым при первом просмотре. Именно этот принцип лежит в основе теста на спрятанные фигуры.

Другим аспектом физического образа, который не сохраняется в образе ментальном, по-видимому, является его размер, — если следовать Андерсону, который сообщает об экспериментах Кубови и Под-горны (Kubovy, Podgorny, 1981). Эти авторы проводили исследования на задачах подбора пары, варьируя размер и ориентацию на плоскости. Размер не оказывал влияния, тогда как ориентация имела значительный эффект.

4.        Образное кодирование может, благодаря своим пространственным свойствам, способствовать организации информации, которая сама по себе не имеет никакого пространственного характера.