Иногда депрессивно-ипохондрические переживания достигают степени ипохондрического варианта нигилистического бреда Котара. Подростки утверждают, что у них «внутренние органы гниют, отмирают, внутри все разлагается», «тело превратилось в труп», «исходит трупный запах». По мнению некоторых исследователей [Сосюкало О. Д., 1973], депрессивно-ипохондрические бредовые синдромы у подростков отличаются от аналогичных синдромов у взрослых большей выраженностью аффекта тревоги и страха, меньшей завершенностью сенсорных и вегетативных компонентов.

Своеобразным вариантом рудиментарного параноидного бреда у подростков с дисгармоническим пубертатным периодом и ускоренным половым созрением является описанный Е. Е. Сканави (1964) «бред переделки», близкий к дисморфоманически-ипохондрическому бреду. Это сверхценно-бредовые переживания «переделки в девочку» или «переделки в старика»..Подростки считают, что их «переделывают» или «могут переделать», не спят, боясь, что во сне «вырежут половые органы», «будут делать вливания в грудные железы», с целью «переделки» в мальчиков. Сверхценно-бредовые переживания этого типа, как правило, сочетаются с тактильными галлюцинациями, галлюцинациями общего чувства и сенестопатиями в области половых органов, молочных желез.

«Бред переделки», по данным Е. Е. Сканави (1964), может становиться более отвлеченным: подростки говорят о «переделке» в урода, шпиона, фашиста и т. п. Параноидная окраска бредовых идей в этих случаях определяется не только разнообразными сенсопатиями, но и элементами идей воздействия.

Как указано выше, параноидный бред в пубертатном возрасте часто тесно связан с патологическим фантазированием, когда бредовые идеи переплетаются с фантастическими представлениями. Это видно из следующего наблюдения.

Виктор, 14 лет, слабовидящий, с 13 лет стал фантазировать, представляя, как он создаст «шпионское или тайное общество», часами обдумывал разные планы по созданию общества, разговаривал сам с собой. Со временем стал опасаться, что его планы кто-нибудь раскроет, появилась подозрительность, оглядывался, проверяя, не подслушивает ли его кто-либо, закрывал двери, с убежденностью заявлял, что «есть люди, которые подслушивают тайны», «слышал> за дверью обидные разговоры о себе. Через некоторое время начал говорить о существовании «шайки бандитов, которая подкопала под школой-интернатом подземный ход», «бандиты пытают там людей». «Слышал» крики о помощи, доносившиеся из подземелья. Испытывал страхи. Иногда при открытых и закрытых глазах «видел» «летающие гробы», «прозрачных женщин», которые появлялись помимо его воли (наблюдение Г. В. Козловской).