Матрица по этим трем параметрам представлена на следующей схеме:

Вот что говорят по поводу этой схемы Уоллес и Аткинс: «Очевидно, что каждый термин должен быть в со­ответствии с выбранными компонентами определен так, чтобы ни один термин не перекрывал и не включал дру­гой; каждый компонент отличается по крайней мере одним термином; все термины могут быть представлены в одной парадигме. Мы не хотим утверждать, что наша систематизация является лучшей, но она является аде­кватной для данного набора терминов» (р. 62).

К последнему утверждению мы еще вернемся. Но сначала я хотел бы заметить, что такой компонентный анализ может быть с успехом использован для сравне­ния системы американских терминов родства с систе­мами терминов родства в других языках. Например, в немецком языке указывается также пол родственника (ai—а2), когда речь идет о двоюродных братьях и се­страх, что выражается в терминах Kusin (двоюродный брат) и Kusine (двоюродная сестра), а в английском такого различия нет. Мы видим, что немецкая система терминов родства не намного отличается от английской: нет необходимости добавлять какой-то новый компонент. Просто существующий в английской системе компонент пола присутствует еще в одном измерении (нелиней­ность), которое в английской системе тоже используется. Но в турецком языке, например, есть термин аblа (стар­шая сестра), которого нет в немецком. Этот термин не может быть включен в английскую схему, потому что в ней нет компонента возраста (есть только поколение). Чтобы включить данный турецкий термин в английскую схему, потребовалось бы добавить еще один семантиче­ский компонент — «старше, чем говорящий».

Компонентный анализ, как мы видим, является весь­ма полезным методом выявления глубинных диффе­ренциальных семантических признаков данной системы терминов. Но в связи с этим анализом встают две важные проблемы. Во-первых, является ли подобный анализ некоторой семантической области, вроде рассмотренной нами системы терминов родства, какой-то психологиче­ской реальностью, то есть отражает ли он в какой-то степени наше реальное отношение к терминам родства? Во-вторых — и это еще более сложный вопрос, — может ли такая форма компонентного анализа быть применена к исследованию семантических систем другого типа, а не только терминов родства? Рассмотрим сначала вопрос о психологической реальности.