Все аргументы, рассмотренные до сих пор, были свя­заны со слабым определением языковой способности, поскольку речь шла только о том, какой тип грамма­тики является наилучшим описанием речевого поведе­ния, включая интуитивные представления носителя язы­ка о структурных отношениях между предложениями.

Однако возникает еще вопрос о том, согласуется ли трансформационная грамматика с более сильным опре­делением языковой способности, то есть описывает ли эта грамматика те внутренние знания лингвистических правил, которые позволяют говорящему порождать и понимать предложения. В этой связи полезно было бы рассмотреть два основных тезиса теории Хомского от­дельно: во-первых, что говорящий должен по крайней мере осознавать существование двух уровней анализа — уровня поверхностной структуры и уровня глубинной структуры; и, во-вторых, что правила, лежащие в основе способности говорящего соотносить эти уровни друг с другом, являются трансформационными правилами.

Что касается первого тезиса, то результаты экспери­ментов Бивера и Левелта, подробно описанные в начале этого раздела, показывают, что, хотя на первый взгляд кажется правдоподобной возможность учета только ре­альной формы предложения говорящим или слушающим, испытуемые могут реагировать также и на более глубо­кие уровни синтаксического анализа. Еще более убеди­тельны многочисленные данные о том, что глубинное семантическое содержание влияет на результаты испы­туемого. Поскольку не может быть никаких сомнений в том, что испытуемому предъявляется только поверх­ностная структура предложения, решающим фактором оказывается отношение между глубинным семантиче­ским содержанием и его выражением в поверхностной структуре. Иными словами, трудность предложения не может быть определена обращением только к его по­верхностной или глубинной структуре, а зависит, скорее, от всей сложности связей между поверхностной структурой и глубинными семантическими отношениями.

Но если сделать важное предположение, что поверх­ностная структура есть точное выражение семантическо­го содержания, что произойдет в таком случае с транс­формационной гипотезой? Иначе говоря, действительно ли человек использует операции трансформации и дерансформации для того, чтобы перейти от глубинной структуры к поверхностной и наоборот? Все эксперимен­тальные данные, которыми мы располагаем, говорят против предположения, что обработка предложения пря­мо связана с трансформационными операциями, предпи­сываемыми грамматикой для соотнесения глубинной структуры с поверхностной. Гораздо более важным фак­тором представляется наличие в поверхностной струк­туре разного рода «ключей», способствующих выявле­нию глубинной структуры.