Всякое наше знание начинает с чувств, переходит затем к рассудку и заканчивается в разуме, выше которого нет в нас ничего для обработки материала созерцаний и для подведения его под высшее единство мышления. Это высшая способность познания.

Как и рассудок, разум имеет формально-логическое применение, когда он отвлекается от всякого содержания познания. Но он еще и сам заключает в себе источник определенных понятий и основоположений, которые он не заимствует ни из чувств, ни из рассудка. Способность разума в первом смысле давно уже разъяснена логикой, как способность делать опосредствованные выводы (в отличие от непосредственных выводов), но разум способен еще и производить понятия, принципы.

Мы определяли рассудок как способность давать правила; здесь мы отличаем разум от рассудка тем, что называем разум способностью давать принципы применения знаний.

Всякое умозаключение есть форма вывода знания из принципа, так как большая посылка дает всегда понятие, благодаря которому все, что подводится под его условие, познается из него согласно принципу. Всякое общее знание может служить посылкой в умозаключении и, таким образом, может называться принципом.

Если рассудок есть способность создавать единство явлений посредством правил, то разум есть способность создавать единство правил рассудка по принципам. Следовательно, разум никогда не направлен прямо на опыт или на какой-нибудь предмет, а всегда направлен на рассудок, чтобы с помощью априорных понятий придать многообразным его знаниям единство, которое можно назвать единством разума.

Никакой разум никогда не может в своем теоретическом применении выйти за сферу возможного опыта. Истинное назначение этой высшей познавательной способности состоит в пользовании всеми методами и их основоположениями только для того, чтобы проникнуть в самую глубь природы сообразно принципам, из которых главное составляет единство целей. Разум никогда не переходит границы природы, за которыми для нас нет ничего, кроме пустоты.