Если условия среды предполагают постоянное взаимодействие индивидов, целью управления будет адаптация взаимодействия к меняющимся условиям среды, то есть защита от внешних факторов. Если же среда не диктует необходимости постоянного взаимодействия, управление будет направлено на создание условий взаимодействия, определение перед коллективом общих целей для совместного действия. Вследствие чего возникает необходимость в концентрации энергии, ресурсов, необходимость в возникновении управляющего центра.

Таким образом, в первом случае возникают предпосылки возникновения нонэгрессивной (плюралистической) системы управления, во втором – эгрессивной (иерархической).

Кроме общих предпосылок возникновения определенных форм управления существуют и специфические, определяемые характером «души», или привычным образом действия социума. Опираясь на анализ «русской души», выделим такие предпосылки.

Русский человек лишен дара формы, как говорил Бердяев (СНОСКА: Бердяев Н.А. Указ. соч. с. 8), и причина этого – в импульсивности нашего характера, в спонтанности, непланировании действий. Ни один человеческий коллектив, имея в основе своего поведения импульсивность, не смог бы сохраниться. Он естественным образом должен распасться. Однако импульсивность, будучи основной чертой русского характера, существует уже не одно столетие. Столь длительное время она смогла сохраниться, будучи уравновешена регламентацией. При этом функция регламентации предполагает первоначально пробудить активность из состояния лени (в этом случае регламент действует как принуждение к заданной форме, к заданному образцу действия), а когда активность достигнет стадии удали – сдержать. В целом функция регламентации обеспечивает баланс социальной активности.

Вместе с тем, регламентация (правила, нормы и т.п.), принимается только тогда, когда обладает «священным» характером, либо институт регламентации имеет достаточно ресурсов для осуществления контроля и принуждения. Таким институтом регламентации становится управление, реализованное в эгрессивной форме. Бердяев отмечает: «Русские историки объясняют деспотический характер русского государства этой необходимостью оформления огромной, необъятной русской равнины» (СНОСКА: Бердяев Н.А. Указ. соч. с. 8). Добавим – и столь же «необъятной» русской души.