Уже упоминавшийся Михаил Михайлович Зощенко сделал это. Он сам, без посторонней помощи извлек из бессознательного жуткие события младенческой жизни, державшие его полжизни в страхе, рассмотрел их на свету, подождал, пока они испарятся и стал нормальным, здоровым человеком. Процесс исцеления был мучителен, опасен и также невозможен, как расщепление атома на коленке и пересадка сердца в сельской больничке без наркоза. Тем ценнее, однако, результат. Знание этого опыта для интересующихся шансами на победу в самостоятельной борьбе со страхом необходимо.

С ранней юности Зощенко был ипохондриком. Он жил в тоске и недовольстве собой и жизнью. Мир для него был мало привлекателен и лишен смысла. Из великих авторов он выписывал в тетрадку самые мрачные мысли. В любви ценил неразделенность. Собственную меланхолию считал знаком избранности и слегка гордился ей. Впрочем в эпоху декаданса подобное умонастроение для интеллигента было почти обязательным — радоваться жизни могли только люди ничем не примечательные — обыватели, ремесленники, идиоты. Уже в те юные годы Зощенко боялся воды, долго не мог научиться плавать, немного стыдился этой своей слабости, но мировая скорбь и это покрывала.

Потом все изменилось. Зощенко стал поразительно деятельным человеком. Занятий его молодости хватило бы на три-четыре обычные жизни.

Он был контролером железной дороги, в Первую Мировую командиром взвода, прапорщиком. Был ранен, отравлен газами, получил четыре боевых ордена. Был штабс-капитаном, командиром батальона, начальником почт и телеграфа, комендантом Главпочтамта в Петрограде, адъютантом дружины, секретарем полкового суда в Архангельске. Был пограничником в Стрельне, командиром пулеметной команды, полковым адъютантом под Нарвой. Был агентом уголовного розыска в Петрограде и инструктором по кролиководству в Смоленской губернии. Был милиционером в Лигове. Был сапожником, конторщиком и помощником бухгалтера в Петроградском порту. И все это за какие-нибудь семь-восемь лет! Человек метался по жизни, хватаясь за профессии, города и судьбы. Менял лица и кожу, точно пытался скрыться от кого-то или чего-то или знал о близком пожизненном заключении.