Ценностность реально-привычного функционирования (обнаруживаемая как «остаток», как инертно действующий способ даже у детей с другими типами ценностности) проявляется в бросающемся в глаза феномене, который мы условно называем «погружением в ситуацию». В общей форме он проявляется в том, что, начав любое конкретное действие, вступая в отношения с другими, рассказывая о ситуации и т. д., ребенок как бы «погружается», «утопает» в складывающейся ситуации, что у большинства 6-летних детей может противоречить их намерению, задуманному делу. Значение данного феномена трудно переоценить, ибо он, наряду с ценностностью реально-привычного функционирования, существенно влияет на поведение, деятельность, отношения не только детей, но и взрослых.

Ценностность реально привычного функционирования характеризуется отсутствием расчлененности, избирательности определенного содержания, выделенности из целостной ситуации жизни ребенка вместе с его окружающими и окружением. Сначала это семья, которая остается главной, ведущей, во всяком случае, у 6-летних детей, а у многих и позже, затем детский сад, а потом, как показали наши исследования, ценностность реально-привычного функционирования может включать и атрибуты школьной жизни. Здесь нет, следовательно, поднятия над ситуативностью, а напротив, есть полное поглощение ею («погружение»), нет подлинной абстракции и обобщения по отношению к данной реальности, ибо она является ограниченно конкретной, жестко замкнутой. Вот почему при воспроизведении срабатывает «погружение в ситуацию», т. е. стереотипность, инертность оказываются основным способом личностной активности. Поскольку субъект не выделен из ситуативной целостности, то мы для обозначения такой формы активности используем термин «функционирование».

Возникает вполне естественный вопрос: а не вытекают ли указанные особенности ценностности реально-привычного функционирования из игры? Ведь согласно распространенному представлению, игра—это ведущая деятельность у детей 6 лет. Действительно, ценностность реально-привычного функционирования помимо действий, отношений, приобретенных через соответствующий жизненный опыт (прежде всего бытового характера), включает ситуацию игры и во многом реализуется в ней. А ситуативность и определенная нерасчлененность игры, ее процессуальность при отсутствии целенаправленности адекватны особенностям «реально-привычного функционирования». Но обратим внимание, что определенные, причем существенные, особенности ценностности реально-привычного функционирования не присущи игре. Например, ограниченность и конкретность ситуации, ее конечность, замкнутость ребенка на ней. Здесь мы имеем дело с принципиальным различием между ценностностью реально-привычного функционирования и игрой, для которой характерна неограниченность, потенциальная неконечность ситуации. Существенно также различие в формах отношения «Я—другой» (об этом будет сказано ниже). Материал исследования также свидетельствует о том, что у детей с ценностностью игры особенности реально-привычного функционирования проявляются как раз в наименьшей степени.