Необходимо строго отличать слова, обозначающие предметы материальной действительности, существующие вне и независимо от нас, от нашего познания их, от слов, обозначающих те или иные свойства, отношения, состояния предметов, которые отвлечены (абстрагированы) в процессе познания от единичных материальных вещей. Так, такие слова, как «длина», «красота», «причинность», «любовь», «смелость» и т. д., обозначают определенные свойства (длина, красота), отношения (причинность), состояния (любовь, смелость), которые отвлечены (абстрагированы) от единичных материальных вещей и явлений, с которыми они в материальной действительности неразрывно связаны. Лишь в процессе познания мы выделяем свойства, отношения и состояния предметов в их «чистом виде», наделяем их собственным именем и начинаем с ними оперировать, как с особыми «абстрактными» предметами (например, начинаем изучать свойства красоты, соотносить ее с другими «абстрактными» предметами, такими, как «безобразное», «комическое» и т. д.).

Необходимо при этом помнить, что эти «абстрактные» предметы представляют собой абстрактные понятия, наделенные собственными именами, «материальными оболочками». Эти «абстрактные» предметы не существуют в том же смысле, в каком существуют единичные материальные вещи. Последние существуют независимо от человека и до человека, «абстрактные» предметы («абстрактные понятия») не существуют независимо от человека и до него: они выделены человеком из единичных материальных вещей в результате познания им окружающего мира. Употребление одних и тех же звуковых комплексов в различных смыслах не всегда ведет к утрате взаимопонимания между людьми. Это бывает в тех случаях, когда употребление слова в различных смыслах не изменяет его значения. Мы уже видели, что употребление слова «класс», «капитализм», «логика» в различных смыслах могло привести к утрате взаимопонимания, поскольку употребление этих слов в разном смысле приводило к тому, что они употреблялись нами в различных значениях: слово «класс» один раз употреблялось нами для обозначения антагонистических классов, а другой — для обозначения классов вообще; слово «логика» один раз употреблялось нами для обозначения науки логики, а другой раз для обозначения строя мышления и т. п. Когда же употребление слов в различных смыслах не приводит к изменению их значения (их значения оставались тождественными), взаимопонимание между людьми не нарушается. Если слова «вода» или «человек» или «солнце» употребляются нами в разных смыслах, но при этом обозначают одни и те же группы предметов, то взаимопонимание между людьми от этого не страдает. Этим и объясняется тот факт, что и ребенок, и взрослый, и человек с образованием и без образования, и люди с различным мировоззрением понимают друг друга, когда они употребляют слова в одном и том же значении. Ребенок понимает профессора физики и наоборот, когда один другому говорит «принеси воды», «вода кипяченая», «вылей воду» и т. д., поскольку они употребляют слово «вода» в одном и том же значении, хотя их знания о воде могут быть совершенно различны. Более того, говоря о воде, профессор физики может связывать с звуковым комплексом «вода», например, то ее свойство, что ее молекула состоит из двух атомов водорода и одного атома кислорода, а ребенок такие ее свойства, которые даны ему в примитивных наглядных представлениях.