§ | библиотека – мастерская – | Помощь Контакты | Вход — |
Мышление и язык / Под редакцией Д. П. Горского. -- М.: Государственное издательство Политической литературы, 1957
Стр. 193 ... Сход почесался и говорит: — Платить ему надо. Да... А сколько платить, неизвестно... — Спросим у земского. (А. П. Чехов). Можно ли в этом винить «невыразимость» языка? Противоречия общества, основанного на эксплуатации, часто приводят к такому положению, когда идеи и чувства, понятия и суждения, высказываемые тем или иным мыслителем, встречают враждебное отношение (отказ признать эти идеи и чувства) со стороны определенных общественных классов. Но объяснять это недостатками языка, неспособностью языка выразить эти идеи и чувства — значит становиться на позиции идеалистов, возлагающих на язык ответственность за все противоречия буржуазного общественного строя, за все муки, на которые капитализм обрекает трудящихся. Все гнусности фашизма и борьба народов против фашизма — все это с точки зрения этой теории лишь результат несовершенства языка, мешающего людям понять друг друга. «Хороший язык,— говорит С. Чейз,— поможет нам сообщать друг другу о реальностях нашей среды, тогда как теперь мы говорим неясно, на разных языках» (СНОСКА: Цит. по книге М. Корнфорта «В защиту философии», стр. 142. 225). Практика жизни решительно опровергает этот взгляд, показывая, что существующий язык и употребляемые в нем слова отлично выражают все понятия, все мысли борющихся друг против друга классов. Если буржуазное государство, например, отказывается от выполнения тех или иных требований рабочих, то в этом нелепо винить язык. Повинен тот общественный строй, при котором государство служит орудием в руках капиталистов в их борьбе с пролетариями. Семантические идеалисты, уверяя, что слова существующих разговорных языков якобы бессильны выразить наши понятия, и выдвигая задачу создания «хорошего языка», исходят из субъективистского положения о том, что выбор языка или изобретение слов и правил пользования ими — дело произвола, прихоти индивидуального сознания. С этих позиций каждый факт возникновения нового слова истолковывается как создание человеком знака для его индивидуальных мыслей, для которых в общепринятом языке (именно потому, что он — общий) слов якобы нет. |
Реклама
|
||