Эта многозначность глагола «быть» часто служила почвой для разнообразных софизмов и обратила на себя внимание еще при зарождении логики. Средством устранения этой многозначности может быть введение особых выражений (символов) для обозначения существования, конъюнкции, эквивалентности и в случае отрицательной связки сверх того—выражения отрицания.

В приведенной схеме мы различили функции слов обозначать и называть, ибо в отношении предметов мысли возможно обозначение их без называния, без номинации, как это имеет место в тех случаях, когда предмет мысли обозначается или указывается жестом, ситуацией, контекстом.

Наконец, по поводу этой схемы следует отметить, что выдвижение на первый план или номинативной, или выразительной функции слов, связанных в предложении, зависит от того, к какой группе слов они принадлежат: к группе логического подлежащего или к группе логического сказуемого. Номинативная функция выступает на первый план в группе логического подлежащего, выразительная функция выступает на первый план в группе логического сказуемого, хотя и тем и другим словам принадлежит и та и другая функция.

Это можно иллюстрировать таким примером, когда одно и то же слово в разных предложениях то называет предмет мысли и выражает его понятие, то выражает логическое сказуемое и называет признаки предмета. Например, в предложении «мел — белый» слово «мел» называет предмет мысли и выражает понятие о нем; здесь в слове «мел» на первый план выступает назывная функция слова, с которой, конечно, неразрывно связана и функция выражать понятие мела. В предложении же «это есть мел» слово «мел» выражает логическое сказуемое, то, что думают о предмете, обозначенном или указанном при помощи местоимения «это». Здесь слово «мел» в первую очередь выражает понятие мела как единства его признаков и вместе с тем называет признаки. Это предложение имеет такой смысл: «То, что обозначено как предмет мысли при помощи местоимения «это», имеет признаки мела».

Конечно, приведенная схема ни в какой мере не претендует на обозначение всех функций речи, отдельных слов, элементов слов и соответствующих языковых средств. Равным образом эта схема не претендует на какое-либо исправление терминологии, сложившейся в лингвистической литературе. Поэтому, различая элементы, мы пытались начинать с описания их и затем присваивать им соответствующие названия. Тот аспект, в котором рассматривались элементы, был и остается в настоящей работе аспектом логики.