Развитие пассивной речи также оставалось в рамках, установленных для КГ. Правда, во втором замере у детей участились неподражательные вокализации, но никто из них не достиг успехов, которых добились дети I ЭГ.

Социальное поведение развивалось в направлении, сходном с поведением детей I ЭГ и противоположном поведению детей КГ: усиливалось положительное отношение к взрослым, возрастала обобщенность социального поведения. У детей формировалось доверчивое отношение к незнакомым людям и избирательное отношение к их воздействиям. Правда, сдвиги были меньше, чем у детей I ЭГ. Таким образом, прослушивание речи в отсутствие взрослого привело к неожиданным последствиям: этот фактор не влиял на пассивную речь и активное вокализирование детей, но благоприятно воздействовал на развитие социального поведения испытуемых.

В поведении детей III ЭГ на занятиях можно отметить две основные фазы. Первая продолжалась около семи занятий и характеризовалась неустойчивостью поведения, его отличала тревожность, связанная с постоянными поисками экспериментатора. Внимательное прослушивание программы продолжалось недолго, во второй половине каждого занятия у детей обычно преобладали отрицательные эмоции. Вместе с тем у испытуемых складывалось положительное отношение к экспериментатору, оно проявлялось в то время, когда взрослый переносил ребенка из группы на занятие и обратно. Во второй фазе у детей складывался определенный стереотип поведения. Они меньше тревожились, реже искали экспериментатора, меньше плакали. Временами дети спокойно поворачивались к ширме, за которой скрывался экспериментатор, и улыбались. Стоило взрослому после занятия показаться из укрытия, как дети начинали обильно вокализировать, приходили в двигательное и эмоциональное возбуждение. Таким образом, внимание детей было обращено на экспериментатора, речь же выступала вне контекста общения с ним и не была достаточно сильным воздействием для испытуемых.

Голосовое поведение детей на занятиях оказалось сходным с картиной, обнаруженной в замерах.