Не нужно принуждать ребенка оставаться на месте, Korf да ему хочется ходить, или заставлять ходить, когда ему хочется остаться на месте. Если свобода детей не искажена пнашей вине, они не захотят ничего бесполезного. Пусть овдбегают, прыгают, кричат, когда им хочется. Все их движении вызваны потребностями их организма, который стремите окрепнуть» (с. 226).

Руссо вообще полагал, что даже при самом тщательной воспитании учитель приказывает и воображает, что управляет; в действительности же управляет ребенок.

Характерно, что в системе Руссо личность педагога под** бирается таким образом, чтобы максимально избежать авторитарного давления на воспитанника: «Замечу только, чтф воспитатель ребенка, вопреки обычному мнению, должейй быть молод, и даже так молод, как только может быть молоЯ* человек умный. Я желал бы, чтобы он сам был ребенком, есзай б это можно было, чтобы он мог стать товарищем своего воспитанника и привлечь к себе доверие, разделяя с ним забавы его Между детством и зрелым возрастом слишком мало общего для того, чтобы могла когда-нибудь при такой разнице в летах образоваться очень прочная привязанность» (с. 212).

В педагогической системе Руссо воспитание, безусловно, носит индивидуальный характер. Руссо является сторонником такого воспитания, понимая его именно в том смысле, как характеризует его Карл Густав Юнг: «Индивидуальное воспитание. Здесь все коллективные нормативы, правила и методы должны отступить на задний план ради главной цели — развития человеческой индивидуальности в противоположность задаче коллективного воспитания, которое нивелирует и унифицирует индивида» {Юнг, 1995, с. 168).

Руссо призывает воспитателя тщательно заниматься развитием «особых дарований каждого ребенка: нужно с ними хорошо ознакомиться, чтобы знать, какой нравственный режим пригоден для них. Каждый ум имеет свой собственный склад, сообразно с которым и следует управлять им; для успешности принимаемых забот важно, чтобы им управляли таким-то путем, а не иным» (с. 233).