Hmiuu о ка'цн-пкчшим ра-ишчии днух типов человеческого мышления не счи ничей диыплшшм. Огеуитипе научного анализа общества, отрыв"сознании человека ит реального процесса его жизни, сведение общественного бытии к оГнцеепичшому - коллективному- сознанию принципиально ограничивают возможности исследовании исторического развития сознания. Однако поставленная Лени Врюлем проблема социальной обусловленности человеческой психики н се развития и ходе истории явилась важным шагом иа пути к пониманию природы человека.

В книгу включены отрывки из книги «Первобытное мышление» (1930), п которую пошли работы «Мыслительные функции в низших обществах» (полностью) и «Первобытное мышление» (две главы).

Л. ЛЕВИ-БРЮЛЬ. ПЕРВОБЫТНОЕ МЫШЛЕНИЕ

… хотел бы только показать в нескольких словах те последствия, которые повлекла для их учения 1 их вера в тождество «человеческого духа», совершенно одинакового с логической точки лрешш всегда н повсюду. Эта тождественность принимается школой как постулат или, вернее говоря, как аксиома. Это тождество считают лишним доказывать или даже просто формулировать: это само собой разумеющийся принцип, слишком очевидный для того, чтобы останавливаться на его рассмотрении. В результате коллективные представления первобытных людей, кажущиеся нам подчас столь странными, а также не менее странные сочетания этих представлений никогда не поднимают у этой школы вопросов, разрешение которых могло бы обогаппъ или изменить нашу концепцию «человеческого ума». Мы наперед знаем, что ум этот ие является у них иным, чем у пас. Спою главную задачу школа видела в том, чтобы обнаружить, каким образом умственные функции, тождественные с нашими, могли произвести эти представления и их сочетания. Здесь иа сцену появлялась общая гипотеза, дорогая английской антропологической школе,- анимизм.

«Золотая ветвь» Фрэзера, например, отлично показывает, как ашшшш объясняет множество верований и обычаев, распространенных почти всюду среди низших обществ, верований и обычаев, многочисленные следы которых сохранились и в нашем обществе. Легко заметить, что в гипотезе анимизма 'можно различить два момента. Во-первых, первобытный человек, пораженный и взволнованный видениями, являющимися ему в его снах, где он пидит покойников и отсутствующих людей, разговаривает с ними, сражается с ними, слышит и трогает их, верит в объективную реальность этих представлений. Для него, следовательно, его собственное существование является двойственным, подобно существованию мертвых или отсутствующих, являющихся ему во сне. Он, таким об|разом, допускает одновременно и свое действительное существование в качестве живой и сознательной личности, и свое существование в 'качестве отдельной души, могущей выйти из тела и проявиться в виде «призрака». Анимизм видит здесь универсальное верование, присущее всем первобытным людям, ибо все они подвластны той психологической иллюзии, которая лежит в основе этого верования. Во-вторых, желая объяснить явления 'природы, поражающие их, т. е. установить их причины, они обобщают тотчас же то объяснение, которое они дают своим снам и галлюцинациям. Во всех существах, за всеми явлениями природы они видят «души» «духов», «воли», которые подобны обнаруживаемым ими в себе самих у своих товарищей, у животных. Это - наивная логическая операция, но такая же непроизвольная, такая же неизбежная для «первобытного» ума, как и психологическая иллюзия, которая предшествует этой операции и на которой последняя основана.