Надо предполагать, что чем младше мечтающий ребенок, тем чаще его мечтание не столько выражает его направленность (она еще не успела сформироваться), сколько “созидает” ее. Впрочем, формирующую функцию мечты нельзя сбрасывать со счета и по отношению к лицам более старшего возраста. Значение мечты, следовательно, не ограничивается тем, что она утешает или “услаждает” ребенка, подростка или юношу. Оно не ограничивается и тем, что мечта, в общем, побуждает его настойчивее стремиться к цели.

По нашему мнению, еще более важное значение мечтаний молодых людей состоит в том, что в них “проектируется” их будущее отношение к миру. Происходит это чаще всего не прямо, а в форме многочисленных воображаемых ситуаций, в которых эти отношения переживаются и реализуются, в тех воображаемых ролях, которые личность разыгрывает в своей мечте. Законность такого предположения становится вполне очевидной в свете данных советского психолога Р. Г. Натадзе о возможности выработки фиксированной установки на основе воображения. Такая установка отличается широко иррадиированным, целостно-личностным характером и, по мнению Р. Г. Натадзе, “особенно легко возникает... в детском возрасте”.

Таким образом, мечта — это важнейший элемент нашей духовной жизни и важнейший механизм формирования нашей личности.

Очевидно, особенно важна роль мечты в детском и юношеском возрасте, хотя для людей творческого склада она, несомненно, сохраняет свое большое значение на протяжении всей их жизни. Как писал А. Франс: “Есть великая мудрость в том, чтобы сохранить склонность к мечтанию. Мечты придают миру интерес и смысл”.