Если классический гедонизм, признавая наслаждение благом, вел речь о праве на наслаждение всех людей, то этические гедонисты нашего времени проповедуют наслаждение одного за счет другого, “сильных” за счет “слабых”. При этом к наслаждению порой причисляют совершенно патологические формы отношения к действительности, к “ближнему своему”. Английский этик Г. Уильямс в книге “Гедонизм, конфликт и жестокость” провозглашает право каждого индивида ради наслаждения доходить до крайних пределов, вплоть до права истязать других людей.

Мы видим, таким образом, что принцип наслаждения и мораль, которая из него выводится, эволюционируют вместе с эволюцией общественной жизни. Загнивание буржуазного общества ведет к деградации всех его этических концепций, в том числе и концепций гедонизма. Так этический гедонизм уже своей собственной историей демонстрирует, что принцип наслаждения не может считаться первичным, вневременным моральным принципом.

К. Маркс и Ф. Энгельс, подвергшие в “Немецкой идеологии” глубокой критике претензии гедонистов на открытие такого принципа, в связи с этим писали: “...философия наслаждения становилась пустой фразой, как только она начинала претендовать на всеобщее значение и провозглашала себя жизнепониманием общества в целом”. На самом деле мораль каждого общества, в том числе и его отношение к наслаждению, отражает существующие в этом обществе отношения между людьми, и прежде всего производственные отношения. При каждом данном общественном строе люди вырабатывают определенные моральные нормы в первую очередь в соответствии с тем положением, которое они занимают в системе материального производства. В классовом обществе и мораль носит классовый характер, никакого единого морального принципа для антагонистических классов существовать не может.

Этический гедонизм в своих теоретических построениях всегда так или иначе опирался на определенные психологические представления о мотивации поведения человека. Французский философ и математик Блез Паскаль (1623—1662) в свое время высказался на этот счет в следующей категорической формуле: “Все люди стремятся к счастью — из этого правила нет исключений; способы у них разные, но цель одна... Человеческая воля направлена на достижение только этой цели. Счастье — побудительный мотив любых поступков любого человека, даже того, кто собирается повеситься”.