Тут она останавливается, говорит: «Нет, не так». — А как? Выясняется, естественно, что эта ее «стеснительность» выполняет, — неадекватным образом и неудобно для клиентки, с излишествами и помехами, — но худо-бедно выполняет функцию контроля, то есть не дает ей «дать крен в другую сторону», например, встревать со своими замечаниями все время и не по делу. Так что в описание желательного состояния нужно как минимум включить умение определять, уместно ли в некий определенный момент выносить на общее обсуждение то, что клиентке в этот момент пришло в голову.

Кроме того — это еще один элемент ситуации — нужно найти адекватные формы вхождения со своей репликой в групповой процесс.

Это я беру формальный минимум, а здесь часто фигурируют еще и сложные темы самооценки, боязни и одновременно запроса оценки группы, и многое другое. Но прежде, чем можно будет дойти до таких тем, нужно описать тот формальный структурный минимум, о котором я сейчас говорю. Оказывается, само это описание довольно сложно.

Пока клиентка представляет себе ситуацию просто как «я стесняюсь, а хотела бы не стесняться», — это тупик, с которым нечего делать ни ей, ни терапевту. Пройди она хоть десять «тренингов уверенности», — если она не позаботилась о выполнении функции контроля, она так и будет осуществлять маятниковое колебание между стеснительностью и неуместным нахальством, и в обоих случаях чувствовать себя «неадекватной».

Но представим себе, что все это мы учли, обеспечили клиентке контроль в смысле умения определить, когда стоит входить в групповой процесс со своими соображениями, а когда не стоит (и она даже, — мечта гештальттерапевта! — согласилась принимать на себя за это ответственность); мы даже позаботились об изяществе и уместности форм ее «выступлений». Но, помня о принципе системности, я еще обязательно ее спрошу: «А стеснительность-то ты куда денешь? Посмотри на нее, прочувствуй. Вот ты ее изгонишь; как она себя чувствует? И как ты себя чувствуешь по этому поводу? Не лишилась ли ты чего-нибудь?»