У Перлза здесь ход такой: ребенок хочет что-то сделать, его импульс направлен соответствующим образом, ему запрещают, но от того, что ему запрещают, его импульс и его интерес не перестает быть. В частности, он активирует определенные эмоциональные состояния» определенные группы мышц, определенную готовность, направленность всего организма. Но ему запрещают, причем запрещают настолько жестко, что он понимает, что лучше не нарываться и заранее остановить себя самому, он вырабатывает в себе эту способность остановить себя.

Перлз здесь следует за психоанализом, в частности и в особенности за Райхом. Райх эту функцию «остановить себя» и называет «защитой»: легче и безопаснее остановить себя самому, поэтому ребенок вырабатывает эту способность, но это другая часть его, другая функция его, активирующая другие эмоциональные состояния, другие группы мышц, другую функциональную готовность организма. И человек оказывается разделенным между двумя типами функционирования, да еще так связанными, что первая функция — желание, интерес активирует и первую часть и вторую, запрещающую. Тот самый перпендикуляр: активный поток из крана и заслонка.

Дальше Перлз говорит, что поток энергии разделяется таким образом, что две части оказываются в клинче, и метод, который он подробно в трех главах «Гештальттерапии» обсуждает, заключается в том, чтобы эти части разделить и дать каждой части свою собственную жизнь.

Однако я не соглашаюсь с таким буквальным описанием и начинаю искать за ним более глубокий смысл. Дело в том, что такого рода функционирование, причем даже не из двух составляющих, а из трех (у заслонки крана, как мы знаем, должна появиться некая ручка) — это нормальное функционирование любой психической структуры, любой способности и пр. Любая психическая единица состоит из трех составляющих: из (1) активной части — импульса, интереса, (2) заслонки и (3) регулятора. Только когда весь этот набор полон, функция может нормально работать, если мы говорим о психике человека в отличие от антилопы гну.