Во-вторых, реальное объединение понятийного аппарата требует детального (и довольно сложного) теоретического развертывания. Я, однако, полагаю, что нужно сначала дать читателю возможность познакомиться с практической тканью Работы, прежде чем рассчитывать на его благосклонное внимание к непростым теоретическим рассуждениям.

Наконец, в-третьих, кому-то может показаться интересной история разворачивания идей в нашей мастерской. Я, конечно, постарался спрямить некоторые количество «заячьих скидок» и возвращений, но множество концов, — к счастью, — по сей день «торчит» и не находит себе места в связном целом.

С читателями, которым теоретические разделы книги покажутся трудными, но которые, тем не менее, захотят их «прогрызть», я хочу поделиться своим личным опытом. Когда в 1997 году вышел, наконец, бибихинский перевод «Бытия и времени» Хайдеггера, я, с одной стороны, был безмерно счастлив, потому что не один десяток лет мечтал прочесть эту книгу, но не владею немецким языком в достаточной степени. С другой стороны, оказалось, что и по-русски это - крепкий орешек. Всех сил моего внимания хватало на два-три абзаца, максимум -на параграф. Потом меня «вырубало».

Но я твердо решил, что эту книгу я прочту. И вот я постановил, что буду читать в день по параграфу, и что это будет моя основная работа дня. Это занимало минут сорок, так что оставалось время и на текущую работу, и на возню с дочкой, которая тогда как раз только что родилась. Но это было главным делом дня в течение 4-5 месяцев. К концу этого времени (и книги) я уже читал ее почти свободно, как Гегеля или Фрэнка Херберта. Сейчас, по прошествии трех лет, я уже могу с Хайдегте-ром полемизировать, я уже знаю, в чем (с моей точки зрения) состоит принципиальная уязвимость его проекта. Но начиналось это с честного чтения в день по параграфу и стремления со всей доступной мне добросовестностью понять ход мысли автора.

Сейчас я с еще большим «скрипом» пишу теоретические фрагменты своей книги. Некоторые абзацы стоили мне двух-трех дней (и десятков страниц вспомогательного, «поискового» текста). К тому же я не уверен, что мне в каждом случае удалось найти наилучшее оформление сложной мысли. Тем не менее, я полагаю, что то, что получилось в итоге, передает (пусть даже и не в лучшем оформлении) именно то, что я хотел сказать.