Преодоление инертных двигательных стереотипов и скованности ребенка предполагает, что обучение новым двигательным навыкам должно соответствовать уровню развития потребностей. Переобучение не должно носить характер принуждения. Во всех случаях совершенно необходимо учитывать готовность ребенка к восприятию того, чему его хотят обучить. Прямое принуждение не должно применяться и в тех случаях, когда у детей закрепились неправильные способы удовлетворения своих потребностей (например, еда руками вместо ложки). Однако обучение должно не только соотноситься с уровнем развития потребностей в момент обучения, но и предусматривать развитие их.

В процессе обучения тем или иным навыкам необходимо внимательно следить за активностью ребенка. Нужно не пропустить ни одного намека на самостоятельное выполнение того движения, которому обучают. Слепоглухонемой ребенок легко привыкает, что за него все делает взрослый, и, если пропустить иногда еле заметное проявление самостоятельности, эта самостоятельность угасает и сменяется полной пассивностью.

Представление о многообразии и тонкости педагогической работы по формированию самых первоначальных навыков поведения даст описание некоторых конкретных примеров.

Еще до открытия специального учреждения для обучения слепоглухонемых под нашим наблюдением находилась слепоглухонемая девочка Нина X. Нина заболела менингитом, когда ей было всего 8 месяцев. После болезни она стала сонливой, перестала сидеть и стоять. Когда ее в возрасте полутора лет консультировали в психоневрологической больнице и глазной клинике, то установили, что она не видит и не слышит. В возрасте четырех лет она была помещена в дом для детей-инвалидов системы социального обеспечения. В то время когда мы исследовали ее в одном из детских домов, обычное ее положение и времяпрепровождение были таковы: она сидела в кроватке, раскачивая туловище вперед и назад, иногда останавливалась, как бы прислушиваясь; покачивала головой два-три раза из стороны в сторону и вновь начинала раскачиваться; при наклоне вперед громко выпускала воздух сквозь стиснутые зубы. Иногда поднимала одновременно правую ручку и ножку, поворачивая в ту же сторону и голову; реже делала те же движения левой рукой и ногой. Из положения лежа могла самостоятельно сесть. Самостоятельно обычно не ложилась: даже если засыпала, то дремала сидя. Правая рука у девочки значительно активнее левой. Кулак правой руки она иногда прикладывала к щеке или тихонько била себя около правого глаза, в лоб или в переносицу. Терла правой рукой правый глаз. Сидя, самостоятельно меняла положение тела — поворачивалась, складывала и вытягивала ноги. Умела стоять, держась за опору, но самостоятельно никогда не вставала. Если ее поставить и оставить без поддержки, сразу же садилась. При прикосновении к ней с целью одеть, раздеть или задержать ее раскачивание девочка на какое-то мгновение замирала, как бы чего-то ожидая, а потом начинала хныкать или ныть. Если ее оставляли в покое, нытье прекращалось. Плакала громко, судорожно откидывая голову назад до предела, изредка выбрасывая ногу вверх и в сторону. Засыпала по-разному — иногда сразу же, как только ее положат, иногда плакала и не хотела ложиться. Ночью не плакала, спала спокойно; если ее не разбудить, могла проспать и завтрак. Движения языком и губами весьма многообразны: вытягивала губы вперед трубочкой, языком двигала вниз к подбородку и вверх к носу и т. д., произносила ряд нечленораздельных звуков. Вот, пожалуй, и все, что умела делать Нина X. Вставать, ходить, самостоятельно есть, пользоваться горшком, одеваться, раздеваться она не могла. Она не брала и не ощупывала ни одного предмета. Любой предмет, вкладываемый ей в руку (кроме соски), она вяло выпускала из рук, а при повторном вкладывании — отталкивала, у нее не было никаких попыток ощупать игрушку или любую другую вещь, даже если эту вещь вкладывали ей в руку. В ходе тщательных наблюдений за режимом и всей жизнью Нины и попыток формировать у нее простейшие навыки поведения выявидись некоторые особенности, существенно осложнившие работу. Например, у девочки сформировалось стойкое негативное отношение к процессу кормления. Во время кормления она плакала, пыталась сжать зубы, увернуться от ложки, вытолкнуть пищу изо рта и т. д. Няня, которая обслуживала Нину, рассказывала нам, что, когда Нина капризничала и не ела, ее приходилось класть на спину и пищу вливать в рот насильно, тогда она хотя и плакала, но ела.