При обучении Лоры Бриджмен Хоув брал обычные предметы повседневного пользования: ключ, ложку, нож и другие вещи, наклеивал на них этикетки с их названиями, Составленными из рельефных букв, и давал их для тщательного ощупывания своей ученице. Для нее слова на этикетках, прикрепленных к предметам, были, разумеется, ничего не значащими извилистыми линиями. Но вскоре она стала замечать, что извилистые линии на этикетке одного предмета не таковы, как те, которые находятся на этикетке другого предмета. Иногда они отличались друг от друга по количеству элементов, а иногда количество значков было одним и тем же, но они были разными по конфигурации. Отдельные значки на различных этикетках были также разные. Некоторые значки на разных этикетках были одинаковыми. Постепенно в результате продуманного подбора предметов и их обозначений у ученицы формировалось понимание принципа обозначения предметов определенными комбинациями небольшого количества значков.

Сначала извилистые линии на этикетках, наклеенных на предмет, были для девочки как бы частью самого ощупываемого предмета. Но как оказывалось потом — своеобразной частью, которая может быть отделена от предмета. Но, и будучи отделены от предмета, этикетки сохраняют связь с теми предметами, на которые они были наклеены.

В новых занятиях с учителем, когда давались предметы и ярлыки отдельно, определенные ярлыки могли быть наложены только на определенные предметы. Определенная этикетка, в зависимости от того, какие там изображены линии, может быть положена только на один из предметов, она как бы связана какой-то неощутимой ниточкой со своим предметом — с тем, на который она была раньше наклеена. И если положить ее на другой предмет, учитель дает знать, что это ошибка.

Далее оказалось, что каждая этикетка может быть разрезана на отдельные значки и различных значков получилось не так уж много — 26. Из этих значков оказалось возможным складывать разные этикетки, которыми можно обозначать показываемые предметы. Разумеется, сначала все это делали руки учителя, а потом постепенно, по отдельным элементам руки ученицы учились повторять все это самостоятельно. Вскоре ученица выучилась составлять отдельные названия в отсутствие предметов, и ей сразу же подавался предмет, или она отыскивала сама тот предмет, название которого она составляла. Постепенно у нее было сформировано понимание того, что значками можно обозначать и представления о предмете, и свое желание иметь какой-то определенный предмет. В дальнейшем ее научили писать значки: буквы и слова. Показали, что известные ей буквы и слова можно обозначать по-другому — различными движениями пальцев руки. Так она усвоила дактильную азбуку, с ней стало более просто, чем раньше, общаться. Расширилось количество познаваемых предметов. «Педагог дает ей какой-нибудь незнакомый предмет, например — карандаш; сначала она его ощупывает, затем ей объясняют, для чего он служит, и педагог на пальцах показывает, как по буквам складывается его название. Девочка при этом держит учительницу за руку и узнает на ощупь, как у той движутся пальцы, составляя буквы... Тогда она уже на своих пальчиках составляет слово; потом берет шрифт и выкладывает его из букв, и уж чтоб быть окончательно уверенной, что не ошиблась, — вынимает шрифт и кладет на соответствующий предмет,— скажем, на карандаш, либо подле него» (Ч. Диккенс, т. 9, с. 50—51).