В свете этих наблюдений стоит вплотную заняться исследованиями событий, которые вскрываются в процессе психоаналитической работы со взрослыми и поискать доказательства сходных утрат эго, происходящих обычно накануне вспышки невроза. Подобные утраты скорее всего будут касаться таких поздних процессов в развитии эго, как сублимация, идеализация, социальная адаптация, в то время как более укоренившиеся, фундаментальные процессы останутся нетронутыми.

Реконструирование в сравнении с наблюдением

Ранние травматические переживания. Когда травмирующие события прошлого сохраняются в сознании личности, это происходит в виде так называемых покрывающих воспоминаний. Задача аналитика — в процессе психоаналитического воссоздания событий убрать те искажения, слияния, замещения и провалы, которые создали особые покрывающие воспоминания, и возродить память о подлинном событии. При этом обычно возникает впечатление, что имеют место не одно, а по крайней мере два или более патогенных события, взаимодействующих друг с другом, которые были как бы спрессованы в форме покрывающей памяти.

Текущие наблюдения подобных процессов в момент их протекания вносят некоторые поправки к этому представлению, поскольку оказывается, что в подобных случаях имеет место; некоторое количество патогенных событий. Действие, которое ребенок, как мы видим, повторяет сотни раз, может позднее быть представленным как один травматический эпизод. В течение нескольких недель, а иногда и месяцев мы видим, как ребенок играет со своими экскрементами, пачкается ими, старается попробовать их на вкус; взрослый пациент во время аналитического сеанса может вспомнить этот период как одно событие, имеющее большое эмоциональное значение. Целая серия мелких и серьезных потрясений, происходящих в жизни ребенка практически каждый день, может запечатлеться в памяти как одно болезненное падение или одна травма. Наложение строгого запрета или травмирующее наказание, которое пациент помнит или которое ему помогают воссоздать, представляет собой совокупность сотен случаев фрустрации, пережитых ребенком; память об одной длительной разлуке с матерью вбирает в себя ощущения от бесчисленного количества случаев, когда ребенка оставляли одного в колыбели, в детской и т. д. Несмотря на наше знание того, что таким образом прошлый опыт индивида как бы спрессовывается в сознании, в полной мере оценить степень развития этого феномена без результатов непосредственного наблюдения было бы невозможно.