3.2. О РОЛИ ВОСПИТАНИЯ. ДЕКАНДОЛЬ

Вместе с тем Ф. Гальтон не отрицал значение воспитания: «Я вполне признаю важное значение воспитания и различных общественных влияний на развитие деятельных сил ума, так же, как я признаю действия упражнения на развитие мышц руки кузнеца, но не более того. Сколько бы кузнец не работал, он рано или поздно убедится, что есть вещи, которые ему не под силу и которые … возможны для человека с геркулесовым сложением … Существует известная граница мышечной силы человека, и через эту границу никакое упражнение не помогут ему переступить» (с. 15), тоже и в отношении умственных способностей. Далее: «Я имею много поразительных свидетельств касательно благотворного влияния домашних поощрений и занятий» (1869, с. 310). Позже в 1883 г., через 14 лет: «Человек – столь обучаемое животное, что трудно различить ту часть его характера, которая была приобретена посредством обучения и обстоятельств, от той, которая была в прирожденной частице его конституции».

В этой же работе он делает поразительный по прозорливости вывод в духе современных взглядов Н.П. Дубинина, профессора А.Л. Малиновского и др., не замечая его противоречивости, основному своему тезису об определяющем значении наследственности в формировании таланта. Он пишет, что такие эпохи, как эпоха возрождения после средневековья, когда в Европе за короткий срок выросли плеяды великих ученых и деятелей искусств, не могут зависеть от какого-либо изменения естественных способностей расы, потому что для этого не было времени, а зависят от того, что эти способности продуктивно направлены» (И.И. Канаев, с.56).

Возможно возникновение такого крена во взглядах в сторону признания влияния среды связано с его полемикой с А. Декандолем (1806-1893), всемирно известным ботаником из Швейцарии, автором книги «История наук и ученых за два века» (1872), которая произвела на Гальтона большое впечатление. В этой книге и в последующей многолетней переписке с Гальтоном Декандоль возражал ему, доказывая большое значение факторов среды в становлении таланта.