Другой возможностью применения масок была работа с состояниями, вызывавшими значительное напряжение. Задание сделать маску с изображением самого сильного страха, пережитого когда-либо в жизни, можно предлагать только пациентам со стабильным психическим состоянием. Поэтому такие работы проводились в группах, существовавших уже длительное время. На одном из занятий была предложена такая работа, и участники, рассевшись по углам, занялись делом.

Алексей, 24 лет, быстро управился с работой и с рассеянным видом стал ждать окончания работы остальных. Когда маски начали предъявляться по кругу, то вниманию зрителей предстали два персонажа алкогольных галлюцинозов (черти, понятное дело), маска-череп, маска вампира, две маски, изображавшие ужас всеми цветами радуги. Большинство участников группы серьезно относятся к выполняемому упражнению, и их рассказы, сопровождающие демонстрацию маски, носят тяжелый характер. И смех, раздающийся в групповом кругу, свидетельствует о появляющейся возможности вынести наружу напряженное состояние, сделать его доступным для изменения благодаря здоровой части психики.

Алексей, который наблюдал за происходящим, выглядел несколько взволнованным: он явно дожидался своей очереди и одновременно опасался этого. Он молча надел свою маску, и группа замерла. На белом листе бумаги были вырезаны глаза и кричащий рот (любой бы заметил сходство с персонажем фильма “Крик”, но Алексей его не смотрел). Замешательство длилось несколько секунд, пока кто-то не произнес: “Вот это действительно страшно”. Алексей рассказал, что воспоминание о своем состоянии накануне совершенного им правонарушения навеяло ему этот образ. “Внезапный ужас”, “кошмар, пробирающий тебя насквозь”, и другие описания происходившего с ним были переданы точно, по крайней мере, члены группы почувствовали нечто похожее. Маску стали передавать по кругу и каждый, входя в роль этого “ужаса”, рассказывал о себе все больше и больше леденящих кровь подробностей. На четвертом рассказчике появились смешки — ужасы стали гротескными. Предпоследний носитель маски заканчивал свой рассказ под взрывы хохота. Алексей смеялся громче всех, но все еще оставался напряженным. Когда маска вернулась к нему, он сказал, что хочет разорвать ее. Группа запротестовала: “Она уже стала общей”. Алексей согласился, и маска перекочевала в архив группы.