Существует, говорит Липпс, необходимая связь между моим внутренним миром и моим телом. Благодаря ей некоторые телесные состояния и изменения превращаются в жизненные проявления сознания. Например, экспрессия, выразительные движения суть способы непосредственного проявления сознания. Человек ощущает собственные движения, т. е. мышечные изменения, и процессы, развертывающиеся в коже. Он ощущает их непосредственно как вытекающие из внутренних состояний и процессов сознания. Кинестетика, таким образом, является для человека способом обнаружения и выражения его сознания. В этих выразительных движениях оно существует.

Но это видимое выражение — мимическая «маска», пантомимическая картина — важно прежде всего не для того, у кого оно возникает, а для другого — для стороннего наблюдателя. Благодаря соответствию между мускульным и кожным выражением непосредственно переживаемого и определенным его «оптическим» выражением человек, видя «экспрессию» другого, одновременно более или менее полно ощущает кинестетическое выражение переживания воспринимаемого субъекта.

Воспринимая и понимая обладающее определенными чувстБенными признаками тело, которое мы дополнительно обозначаем как тело другого индивидуума, особенно воспринимая некоторые процессы и изменения в этом теле, мы схватываем нечто, что называем в одном случае гневом, в другом — радостью, в третьем — печалью и т. д. Чувственное восприятие и это распознавание чувственно не воспринимаемого чужого внутреннего состояний возбуждения происходят в одном неразделимом акте. При внимательном рассмотрении оказывается, что чувственно воспринимаемое, с одной стороны, и внутреннее возбуждение — с другой, являются в себе различными вещами и приходят в акт познания из различных источников. Объект чувственного восприятия находится во внешнем мире — это другой человек, внутреннее же возбуждение, обозначаемое как печаль, гнев и прочее, возникает во мне самом. Я его из себя заимствую, хотя приписываю другому. Мои ощущения, характерные для моих гнева, радости, печали, восторга, я переживаю непосредственно при восприятии экспрессии другого. Это оживление во мне деятельностей, характерных для гнева, печали, радости и прочего, которые я «вмысливаю» в другого, воспринимая его, становится возможным, по мнению Липпса, благодаря механизму подражания. При восприятии чужого выражения я испытываю тенденцию воспроизвести его, и у меня актуализируются ощущения, соответствующие этому состоянию. Аффект другого выступает для меня в видимом в нем и в возникающем во мне мускульно ощущаемом выражении.