Экскурс

РАННИЕ ОБЪЕКТООТНОШЕНИЯ И ПРОЦЕСС ИНДИВИДУАЛИЗАЦИИ

В последние тридцать — сорок лет психоанализ все в большей степени занимается самыми ранними объекто-отношениями (первых трех лет жизни). Поскольку "классический" (взрослый) пациент психоанализа на основе удавшихся, вызванных к жизни воспоминаний может тем не менее немного рассказать об этом отрезке своей жизни, исследователи-психоаналитики стали искать другие источники: в наблюдениях за маленькими детьми, в типичных интеракциональных способах общения между детьми и взрослыми, в рассказах анализируемых персон о собственных детях и о своих чувствах по отношению к ним, в познаниях из психотерапии и, наконец, в психоаналитической работе с психотическими пациентами, чьи актуальные переживания в некоторых случаях очень похожи на переживания самых маленьких детей. Мне хочется обрисовать важную для понимания предложенного вниманию читателя текста линию развития от обследованного Маргарет Малер (1968, 1975) так называемого процесса индивидуализации от "симбиоза матери и ребенка" до "константы объекта".

Все, что мы можем узнать о ребенке, обязательно содержит часть информации о его объектах. Это особенно касается новорожденного, существование которого полностью зависит от его первичного объекта, от матери. Новорожденные, собственно, еще не имеют представления о собствейном "Я", которое отличается от "Не-Я", т.е. "Ты". Младенец не знает, где он "начинается" и где "кончается". Трехнедельному ребенку грудь матери намного ближе собственных ног и, если ему повезло, то она всегда здесь, как и руки, которые его держат, голос, который успокаивает, и кожа, которая пахнет так, как она должна пахнуть для того, чтобы все было в порядке. Таким образом, к первому "Я" младенца относится не только тело матери, но весь мир, который кажется соответствующим его потребностям и настроениям и в зависимости от них изменяется и исчезает. Это галлюцинаци-онное двуединство создает нечто, что психоанализ обозначает как ранний симбиоз матери и ребенка. Он охватывает период от трех до четырех месяцев. Матери приходится и дальше "принимать участие в игре" — в иллюзии ребенка о своей божественной роли во вселенной. Это переживание, названное Эриксоном "изначальным доверием", образует ядро (продолжающегося всю жизнь) чувства ребенка, что он живет в добром, невраждебном и изменяющемся в зависимости от его запросов мире. Для того, чтобы исполнить это полное значения задание развития при нормальных обстоятельствах, матери не надо делать ничего особенного, это происходит "само собой": ребенок почти все время спит, так что, когда он бодрствует, ей действительно ничего не стоит постоянно находиться "здесь"; потребности ребенка пока еще не слишком дифференцированы, поэтому их не так-то сложно распознать и удовлетворить. Но прежде всего мать в высокой степени "идентифицирована" (ср. с. 57) с ребенком, воспринимает его (сознательно или подсознательно) как часть самой себя и собственными (симбиотическими) чувствами и фантазиями "подтверждает" симбиотические чувства малыша. Этот далеко идущий симбиоз между матерью и ребенком постепенно растворяется и переходит в напряженный, конфликтный процесс освобождения, который через несколько этапов в трехлетнем возрасте достигает своей (преходящей) высшей точки. К этому времени, по Малер, происходит "психическое рождение" ребенка, т.е. он начинает воспринимать себя в качестве субъекта, существующего независимо от матери. Этот процесс освобождения или процесс индивидуализации начинается с того, что младенец различает границы собственного тела и собственной власти. Он начинает различать, что относится к нему и что не к нему, какие ощущения находятся "внутри" и какие "снаружи", что мир по мере того как повышаются его запросы, а он дольше бодрствует и ему нравится двигаться (отдаляться), более не таков, как ему хотелось бы, что существует еще что-то, "объекты", которые имеют собственную волю, но в которых он тем не менее нуждается для того, чтобы получить удовлетворение, и он учится отношениям с ними.