Это выделение в воспринимаемом слове части, которая содержится в ранее хорошо известном слове, производится вначале без надлежащего учета морфологического строения слова: например: «молочный» – «молчал», «добрели» – «добрый», «заплата» – «заплатил». Не всегда выделяется строго тождественная часть. Некоторые различия не препятствуют отождествлению части и ошибочному узнаванию слова. У старших школьников выделяемая часть приближается к основе или корню слова. Итак, слово теперь распознается по корню, при этом аффиксы и окончания игнорируются. Пример: «опустил» – «пусти», «кончики» – «кончил», «представлял» – «представляется», «доволен» – «довольно» (Н. Г. Морозова). В отличие от узнавания слова в целом, последний способ можно было бы условно назвать «узнаванием целого слова по его части».

Существенной чертой этого вида узнавания является то, что прочие, нетождественные части слова не принимаются во внимание и не влияют на значение, которое приобретает прочитываемое слово для ребенка. Например, многие однокоренные слова получают одно и то же значение. Одно и то же слово в разных грамматических формах остается неизменяемым в своем значении.

Овладение грамматическим строем речи настоятельно требует от школьников нового шага: узнавания не только неизменной части, но и всего слова в его многообразных изменениях.

Благоприятным симптомом движения в этом направлении является возникновение неузнавания грамматически измененных слов. Причина этого кроется теперь совсем не в том, что глухие дети не способны выделить тождественную часть слава, а в понимании ими того, что эта часть не дает верного значения слова и что измененное слово имеет другое значение, а какое – неизвестно.

Основные сдвиги в овладении грамматическим строем речи приходятся на средний и старший школьный возраст. Совершаются эти сдвиги при существующих методах обучения медленно и требуют серьезных усилий со стороны глухонемых. В этой связи следует рассмотреть вопрос о свойствах словесного образа у нормальных школьников в возрасте от 12 до 16 лет. Так как психологические знания здесь исключительно скудны, позволим себе кратко очертить проведенный нами совместно с Е. И. Обозовой (аналогичный описанному выше) эксперимент, в котором школьникам пятого и девятого годов обучения, а также взрослым нормально слышащим лицам предлагались для запоминания пять известных им глаголов (каждый в другой грамматической форме), после чего эти глаголы сразу же надлежало узнать в списке из 25 слов, состоявшем из тех же пяти глаголов, но в пяти грамматических формах каждый. Это были те же грамматические формы, которые имели место у пяти запоминавшихся разных глаголов. Задача, следовательно, состояла в том, чтобы в списке узнать один глагол в определенной форме среди пяти форм того же глагола.