Используя для того или иного психопата типовое обозначение, думают обычно о чем-то постоянном, о какой-то хронической, “конституциональной” разновидности. Здесь тоже обнаруживается сильная зависимость. Выраженный гипертимик, конечно, остается таким, как правило, на протяжении всей своей жизни, хотя и здесь случаются изменения — как эпизодические, так и длительные. И истинный, а не маскирующийся бесчувственный психопат будет таким всегда. Однако с другими типами обстоит иначе. Кто-то может в молодости быть не уверенным в себе или тщеславным, а позднее утратить эти черты полностью или почти полностью. Или же кто-то в определенном возрасте может быть склонен к астенич-ной несостоятельности, а в другие периоды — вовсе нет. Безвольные взрослые вообще вряд ли бывают, разве что люди с очень низким уровнем интеллекта. Причина таких колебаний и превращений может лежать, во-первых, в той непережитой подпочве (unerlebter Untergrund), которая ответственна за проявление и развитие личности, за выход на передний план попеременно то одних, то других качеств. Однако при других качествах ответственность за смену картины симптомов явно несут опыт, пережитое и судьба. При этом слишком мало внимания обращается на то, какие черты личности могут формироваться, усиливаться, смягчаться, воспитываться переживаниями, а какие нет. Переживания вряд ли могут повлиять на гипертимный темперамент или эмоциональную холодность, но вполне — на неуверенность в себе, депрессивную жизненную установку, астенический самоанализ и ипохондрию. Однако и на эти тенденции — лишь в определенной мере: при очень сильном предрасположении переживания ничего не смогут в них изменить либо очень мало или на короткое время. Но при более слабой предрасположенности пластичность очень велика. Бывают, как видел уже kahn, также психопатические эпизоды, будь то в нашем понимании эндогенно основанные на подпочве или реактивные.

Конечно, ни один врач-клиницист, пользующийся типологическими обозначениями психопатов, не удовлетворится навешиванием этих ярлыков и не “разделается” таким образом с личностью характеризуемого пациента. Но для учащихся — будущих врачей или медицинского персонала — в типологиях таится сильный соблазн остановиться на этих характеристиках и не видеть больше проблем в отдельном “психопате”. Разумеется, было бы совершенно неверно упрекать всех психиатров в том, что они лишь “навешивают ярлыки” (СНОСКА: Трудно сказать, следует ли Шнайдер, говоря о “навешивании ярлыков”, лишь обычному словоупотреблению или имеет в виду так называемую labelling theory (теорию ярлыков), согласно которой человек становится душевнобольным вследствие соответствующего клейма, которое ставит на нем общество. Эту теорию ввел в социологию в 1938 г. F.Tannеnbaum, и ее использовали поначалу для объяснения криминального поведения. Лишь позднее, в антипсихиатрии, ее стали применять для объяснения психиатрического заболевания Th.Szasz, R.Laing, A.Esterson и др., которые, соответственно, упрекали психиатров в том, что они путем навешивания ярлыков делают из здоровых людей больных) с такими характеристиками и впадают тем самым в некий бессильный фатализм: “Ничего не поделаешь, психопат”. Однако в руках некоторых врачей одна из таких типологий в самом деле может породить что-либо подобное. Прежде всего существует опасность, что отдельный человек будет рассматриваться лишь формально, что будут упущены из виду содержание, мотивы и психические причины колебаний и несостоятельности, биографические подробности и, следовательно, — возможность психотерапевтического воздействия. Но в рамках психопатической личности действительно имеет место чрезвычайно большое движение, в том числе внутри личности, поддающейся типологическому формулированию и наименованию. Однако нельзя также впадать в другую крайность и за конфликтами влечений, переживаниями, судьбами не видеть врожденных особенностей. задатков, слабостей, очагов опасности, подводных камней индивидуальности и колебаний подпочвы, отдаваясь во власть собственных толковательных фантазий (СНОСКА: Это тоже направлено против психоанализа). При этом более детальная дифференциация понятий “врожденный”, “предраспо-ложенный”, “органический” может не иметь здесь значения. Мы просто имеем в виду нечто заданное еще до переживаний, то, что человек получает вместе с качествами. Независимо от переживаний или в лучшем случае формируясь вместе с ними, развивается энтелехия (СНОСКА: Энтелехия — (греч.) особое нематериальное жизненное начало, якобы направляющее развитие организма. — (Прим.ред.)), существуют предрасположение, потенциал развития и осуществления личности.