В отличие от Евклидовой эмпиристская программа строится на основе базовых положений, имеющих общеизвестный эмпирический характер. Эмпиристы не могут допустить иного введения смысла, чем снизу теории. Если эти положения оказываются ложными, то данная оценка проникает вверх по каналам дедукции и наполняет всю систему. Следовательно, эмпиристская теория предположительна и фальсифицируема. И если евклидова теория располагает истину наверху и освещает ее естественным светом разума, то эмпиристская располагает ее внизу и освещает светом опыта. Но обе программы опираются на логическую интуицию. «Мы можем достичь многого, — подчеркивает И. Лакатос, — обсуждая просто, как нечто течет в дедуктивной системе, не обсуждая того, что собственно в ней течет — безошибочная ли истина или, скажем, расселовская психологически неоспоримая истина, логически неоспоримая истина Р. Б. Брейтвейна, витгенштейновская «лингвистическая неоспоримая истина», течет ли в ней попперниканская оспоримая ложность и правдоподобие или карнаповская вероятность» (СНОСКА: Там же. С. ПО).

Об индуктивистской программе Лакатос говорит так: «Изгнанный с верхнего уровня разум стремится найти прибежище внизу. <...> Индуктивист-ская программа возникла в рамках усилий соорудить канал, посредством которого истина течет вверх от базисных положений и таким образом установить дополнительный логический принцип, принцип ретрансляции истины». Возникновение индуктивистской программы было связано с темными докоперниканскими временами Просвещения, когда опровержение считалось неприличным, а догадки презирались. «Передача власти от Откровения к фактам, разумеется, встречала оппозицию церкви. Схоластические логики и «гуманисты» не уставали предрекать печальный исход ин-дуктивистского предприятия...» (СНОСКА: Там же. С. 112, 114). Индуктивная логика была заменена Рей-хенбахом и Карнапом вероятностной логикой. Окончательный удар по ин-дуктивизму был нанесен Поппером, который показал, что снизу вверх не может идти даже частичная передача истины и значения.