Как свидетельствуют древние источники, при освящении магического гермесова кольца обращаются к солнцу, произнося следующую формулу: «Я — Тот, изобретший и создавший целебные средства и письмена. Приди ко мне, ты, живущий под землей, великий дух! Если я не буду знать все, что таится в душах всех египтян, греков, сирийцев и эфиопов, всех народов и племен, если я не буду знать всего, что было и должно произойти, если я не получу объяснения об их обычаях, трудах и жизни, об их именах и именах их отцов и матерей, сестер и друзей, а также именах умерших, то я волью кровь черного в ухо собаки, лежащей в новом, не употреблявшемся сосуде; я положу это в новый котел и сожгу вместе с костями Озириса; громким голосом назову его, Озириса, который был в реке три дня и три ночи, который был вынесен в море течением реки» (СНОСКА: Иллюстрированная история суеверий и волшебства от древности и до наших дней. Киев, 1993.С1. 107-108). В такого рода обращениях и повелениях слышна угроза богам. Возникает форма теургии.

Основное положение теургии можно сформулировать так: «Не боги нисходят к душе, обращающейся к ним с призывами и мольбами, но душа возвышается до богов». Собственными силами душа никогда не может достичь того восторга, в котором она сливается с богами и получает возможность видеть грядущее как настоящее. Достичь этого можно, только призывая богов. Молитва— средство, чтобы самому сравняться с богами. И влияние человека на богов заключается в том, чтобы сделать человеческую душу причастной высшей природе, а значит, и могуществу богов. Дар предсказания осуществляется посредством теургических one--раций. Теург, возвышая свою душу до равенства с богами, действительно достигает всего того, что он хочет. Здесь намечается весьма: резко выраженное в средние века различие между теургией, действующей с помощью добрых духов, и гоецией — магией, сила которой от демонов. Именно поэтому ученые-магики средневековья избегали участия ведьм.

К магическим средствам воздействия относилось также: