Предположим, девушка страдала болезнью доктора Джекила. Ее первое, законопослушное Я, угасая, в страхе предчувствует вторжение чего-то инородного. Готовится выход на арену «теневого», вторичного Я. И первичная личность Элен как бы транслирует функцию своего сознания знаменитому аналитику, не имея возможности прямо объяснить причину угрозы, в надежде, что тот установит внешний контроль над ее бессознательным.

Тогда «сон наяву» Элен, разыгранный ею как спектакль перед Холмсом, не преднамеренный обман, но безотчетное мифотворчество, сигнал SOS ее больной души. Попробуем угадать, что разглядел бы З. Фрейд в образах такого «сновидения»…

Заметив, что вообще толкование сновидения невозможно вне его контекста, т. е. вне реалий жизни сновидца, Фрейд все же обозначил круг символов с фиксированным значением, как в соннике. Только, разумеется, в психоанализе сонник неординарен, так как образы, насыщенные либидо, – основной продукт работы сновидения.

Посмотрим, имеются ли образы с фиксированным значением во «сне» Элен, внушенном Шерлоку Холмсу. Образ комнаты, бесспорно, – в их числе. Комната Джулии/Элен предстает тесным, скромно обставленным помещением, при описании которого основной акцент делается на «герметичности». Неоднократные обследования показали, что двери и ставни плотно и на замок закрываются, не оставляя даже щели для лезвия ножа. Пол, потолок и стены – без малейшего изъяна, каминная труба в четырех местах перекрыта вьюшками. Единственным, таким узким, что даже мышь не пролезет, отверстием остается «лжевентилятор». Учитывая то, что комнаты и всякие скважины, по «соннику» Фрейда, символизируют в совокупности женские детородные органы (СНОСКА: Фрейд З. Введение в психоанализ: Лекции. М., 1991. С. 97-98), перед нами в материализованной фантазии Элен предстает настоящая цитадель девического целомудрия. Подобная интерпретация находит подкрепление в том, что неприступная сия спаленка принадлежит невесте (сначала одной, потом другой).